Миновала тысяча дней и ночей с того часа, когда мирную жизнь шахтёрского региона взорвал первый залп артиллерийских орудий. За это время война унесла десять тысяч человеческих жизней и стольких же сделала инвалидами.

Калитки снегом опечатаны

Околицы горняцкого Докучаевска и до войны не отличались многолюдьем. Здесь чаще можно было услышать крик петуха, нежели шорох автомобильных шин. Некоторое оживление, правда, наблюдалось сентябрьской ночью четырнадцатого года, когда мою улицу накрыла установка залпового огня.

Ещё не успела осесть поднятая бомбами пыль, как заскрипели ворота гаражей, и дюжина легковушек умчалась в предрассветную степь. К вечеру часть их вернулась, а часть бесследно растворилась на просторах бывшего Советского Союза.

Великое безмолвие с той ночи утвердилось на окраине. Это особенно заметно после снегопада. Оккупировавшие калитки сугробы так и остаются лежать до следующей оттепели, а жилая тропинка на проезжей части кажется пересыхающим ручьем.

Засыпает калитки снежком. 

Поначалу я пытался бороться с безмолвием. Брал именуемую на языке портовых грузчиков «партбилетом» совковую лопату и расчищал сотню-другую квадратных метров дороги. И заодно уничтожал разлёгшиеся у калиток сугробы. Пусть воришки думают, что хозяева уже вернулись из эвакуации.

Однако от благих дел пришлось отказаться. Поводом для этого послужила оброненная случайным прохожим фраза: «Самое плохое на работе - инициативный дурак». И потом, что за смысл освобождать от снега улицу, по которой почти никто не ходит?

Впрочем, я малость сгустил краски. Жители околиц не настолько одичали, чтобы кидаться с вилами на колёсную технику. В том числе - на кареты «скорой», которые, можно сказать, прописались на моей улице.

Явление это вполне закономерно. Население прифронтового города сегодня в основном представлено пенсионерами. А они, как известно, чаще болеют. Впрочем, молодые тоже стали прибегать к услугам мобильных медиков. Жесточайшие бомбардировки основательно подорвали психику и пробудили неизвестные доселе «стариковские» болячки.

- Если до войны, - рассказывает способная воскресить полумертвого фельдшерица «скорой» Ольга, - сердечнососудистые были уделом пожилых, то сейчас они поражают тридцати-сорокалетних моих земляков. Но в ещё большей степени война сказалась на психике детей. Просто со страхом представляю их будущее...

Катафалки - транспорт окраинных улиц

Катафалки тоже зачастили на городские окраины. И многие из моих соседей уже воспользовались данным видом транспорта. Недавно я набросал список ушедших в мир иной и ужаснулся. Никогда ещё старуха с косой не собирала столь обильную жатву.

Итак: Марья Ивановна - семьдесят шесть лет, Анна Степановна - восемьдесят девять, Александр - шестьдесят два, Владимир - пятьдесят восемь, Николай - пятьдесят семь, супруги Чугриновы - на двоих сто двадцать лет. Упокоился от сердечного приступа и сосед Анатолий, водитель одного из катафалков.

Разумеется, пожилые и болеют, и умирают. Таков уж установленный небесами земной расклад. В качестве примера я взял лишь ближайшие два десятка усадеб, и скорбный список, похоже, на этом не будет закрыт.

Буквально позавчера пришла соседка. Женщина не первой молодости, но о пенсии ей мечтать рановато. Чёрный платок, припухшие веки.

- Я знаю, - что вы человек занятой, - извинилась гостья, но, надеюсь, откликнитесь на просьбу. В полдень священник приедет отпевать мою матушку, а собравшихся людей можно пересчитать на пальцах одной руки.

Прошла по улице, под каждой второй калиткой нетронутый снег...

Проводы человека в последний путь - не именины. Опаздывать грешно. Единственно, что человек может позволить себе, так это, сославшись на прорву дел, отказаться от поминальной чарки.

Собственно, по моему глубокому убеждению, поминальная трапеза - самая что ни на есть отвратительная из всех существующих традиций. Хлебать борщ под всхлипывание осиротевших способен лишь вконец оголодавший, или же обуглившийся сердцем посторонний.

Предвижу поправки вроде: «Твои соседи, включая мужиков, изрядно провели времени под солнцем. Пора и на покой». Всё так. За исключением одной детали - войны. Ведь именно она ускорила уход из жизни Александра, Николая, Владимира, водителя катафалка Анатолия, которые и перед смертью без особых натуг превращали кочергу в баранку. (Для справки - в Японии статус пожилого присваивается человеку лишь после того, как он отметит своё семидесятипятилетие).

И пусть кто-нибудь попытается возразить, что стучащие по крышам осколки реактивных снарядов и вой пролетающих над головой гаубичных фугасов не превращает душу человека в пепелище.

Заметную роль сыграло и то, что отработавшие в совокупности на предприятии восемьдесят лет Мария Ивановна и Анна Степановна в конечном итоге лишились горбом заработанных пенсий. А жить на иждивении детей и внуков старушкам оказалось в тягость.

Я уже молчу о прочих лишениях. Как свидетельствуют выводы сотрудников Организации Объединённых Наций (управление по координации гуманитарных вопросов), ограниченный доступ к питьевой воде имеют 950 тысяч жителей Донбасса.

В группе риска старики и землепашцы

По данным той же ООН, с начала боевых действий убито около десяти тысяч человек и вдвое больше получили ранения. Причём, каждый пятый - мирный житель.

Так, только в августе прошлого года война унесла жизни шестнадцати обывателей и уложила на больничную койку семьдесят пять ни в чём не повинных граждан. Большинство (примерно - 70 процентов), пострадало от запрещённого Минскими соглашениями тяжёлого вооружения.

И это не голословные утверждения. Во время одной из вылазок в город мне пришлось стать свидетелем обстрела рынка гаубичной артиллерией. Один из снарядов снёс верхние квартиры многоэтажки, похоронив под завалом пожилую женщину. Её супруг, тоже пенсионер, чудом избежал смерти. За пять минут до бомбардировки он отправился выгуливать собаку. Повезло жителям и соседних квартир. Старшие были на работе, а детвора ещё не вернулись из школы.

Остальные тридцать процентов от общего числа приходятся на мины и растяжки. Как свидетельствуют боевые сводки, только в районе блокпоста у села Берёзовое подорвалось несколько десятков пересекающих линию разграничения пассажиров.

Вторыми в группе риска значатся землепашцы. Насколько известно, список погибших аграриев открыл механизатор докучаевского пригородного сельхозпредприятия. Сорокалетний мужчина свою смерть нашёл на хлебной ниве, которую война засевает не злаками, а гремучими ловушками.

А всего, если верить статистикам, от установленных на полях и обочинах мин погибло более тридцати механизаторов. Значительный урон нанесён и сельскохозяйственной технике. Два десятка тракторов и примерно такое же количество зерноуборочных комбайнов один за другим полегли в загонке.

Снеговик под прицелом

Всё чаще звучит расхожее выражение: «Лес рубят - щепки летят». Но ведь люди - не отходы лесосеки, особенно если это касается подрастающего поколения.

Я уже как-то приводил комментарий жителя посёлка городского типа Тельманово четырёхлетнего Романа. Так вот, этот молодой человек на вопрос «за жизнь», ответил:

- Какая жизнь? Ваньку убили. С кем теперь в песочнице играться буду?

Горе Романа было настолько безмерно, что присутствующие при интервью старшие поспешили отворотить лица. Не станешь же врать пареньку, что боевые действия, даст Бог, скоро пойдут на убыль, и что семидесятый по счёту погибший ребёнок шахтёрского региона - последняя жертва.

Не нашлось у меня слов, чтобы утешить старобешевскую школьницу Лизу, на глазах у которой гаубичный снаряд размазал по асфальту иномарку вместе с людьми. Осколками того же фугаса восьмилетняя девочка была тяжело ранена.

Десятиклассника из горняцкого городка Виталия утешать не надо. Молодой человек, хотя и лишился кисти руки, но духом остался крепок. И даже продолжает заниматься спортом.

- Я безмерно благодарна врачам, - говорит мать паренька Людмила, - которые поставили сына на ноги. Большое спасибо и тренеру Эрике Вячеславовне. Это под её руководством Виталик выполнил норматив кандидата в мастера спорта по плаванию. Не оставила она нас и после травмы.

Разумеется, с полноценно здоровыми пловцами парню теперь не поспорить на равных. Однако он продолжает верить в свою спортивную звезду

Что ж, в силе духа парню не откажешь. И его целеустремленности остаётся только позавидовать. Правда, на его пути имеется одна существенная помеха - война. А уцелеть в прифронтовом городе шансов не так уж много.

Аналогичным образом рискуют Роман, Елизавета и сотни тысяч их ровесников. Всем им приходится ходить в детсад, школу, играться с куклами и лепить снеговиков в прифронтовой зоне, в то время как на окраинных улицах города поселилось чёрно-белое безмолвие.

Сергей ВАСИЛЬЕВ.

Фото автора.