4 года назад, 21 января 2015 года, последний украинский воин оставил позиции в Донецком аэропорту. 242 дня мужчины со всех уголков Украины, которых впоследствии назовут «киборгами», держали оборону в окружении противника. За это время погиб 1541 солдат. Среди них мог быть и Анатолий Свирид с позывным «Спартанец», уроженец села Панасовка Сумкой области. Практически ежедневно он балансировал на грани смерти, однако продолжал сражаться. Спасая своих раненных побратимов, 21 января, в последний день пребывания в ДАП, Анатолий предложил боевикам… себя.
В застенках донецкой СБУ Анатолий провел месяц. В плен попала и его жена Оксана, которая поехала в Донецк его искать. Эта история закончилась хэппи-эндом. В память о положивших свою жизнь бойцах в 2015 году Свирид создал общественную организацию «Сердца киборгов». 40-летний мужчина вместе с единомышленниками помогает более двум сотням детей, чьи родители погибли на Донбассе.
Спартанец с краповым беретом
В детстве Анатолий Свирид увлекся историей. Ему импонировали вооруженные силы Древней Спарты: это когда 6-летних мальчиков отдавали в воспитательные дома, где до 20-ти лет их обучали военному делу, дисциплине, искусству владению оружием. Анатолий считает, что такая программа должна быть в каждом государстве и тем более в Украине, где пятый год идет война. «Мы географически находимся так, что каждый сосед захватывал наши территории. У нас враги везде. Мы сейчас демонизируем Россию, но не стоит забывать о соседях с запада, например, Венгрия "положила глаз" на Закарпатье», – заметил Анатолий.
Он мечтал быть военным. Свирид считает, что в СССР было не все так плохо, например, пропаганда вооруженных сил и защиты государства на высшем уровне. Это то, чего не достает нынешней Украине.
После школы Анатолий предпринял попытку поступить в Киевский институт сухопутных войск на факультет разведки. Это было в 1995 году. Но тогда уже стали появляться «мажоры», и факультет был заполонен ими. «Папочки и мамочки пытались всеми возможными способами пристроить своих детей, чтобы те в дальнейшем могли работать военными атташе за границей, что по тем меркам было престижно. На одном из экзаменов меня "завалили" и предложили альтернативу – танковый или автомобильный факультет, а через пару месяцев пообещали перевести туда, куда я планировал изначально. На что я ответил: я хоть и сельский парень, но имею честь и гордость. И, отказавшись от "выгодного" предложения, вернулся домой. Устроился на работу, а в июне 1996 года пошел на срочную службу в роту специального назначения в село Петровцы, что под Киевом. Какое-то время еще служил сверхсрочную. В апреле 1997 года сдал квалификационные испытания на право носить краповый берет – высшая форма поощрения военнослужащих спецназа», – рассказал собеседник.
На дембель Анатолий ушел в звании старшины роты, и первое время грезил Французским легионом, но бывший командир роты привел веские аргументы, и Свирид остался в Украине. Мужчина нашел свое призвание в охранном деле: он был личным бодигардом у известных людей. Уволившись, он создал в Киеве охранную компанию. Параллельно развивал семейный бизнес, связанный с полиграфией. Все было хорошо: стабильная работа, хороший заработок, собственное жилье.
«Когда начался Майдан, я не ходил туда, т.к. не являюсь сторонником революций. Считаю, что наш путь не революционный, а эволюционный. Но когда в феврале побили ребят, оставаться в стороне не смог. Меня мало интересовала политические интересы этих людей, я пришел, чтобы поделиться знаниями, полученными во время обучения в спецназе. А когда произошла аннексия Крыма, я позвонил в Соломенский военкомат – просил взять меня защищать Родину, но тогда у них еще не было разнарядки. Я взял с них устное обещание, что как только появится "заказ" с 95-й бригады ВДВ или 3-го полка спецназа, они мне перезвонят», – продолжает беседу Анатолий.
АТОшники – это не селяне, а успешные люди
В это время огласили о создании Национальной гвардии Украины, и Свирид пошел инструктором в Управление боевой и специальной подготовки к генералу Кульчицкому (Сергей Петрович погиб 29 мая 2014 года в результате падения вертолета Ми-8, сбитого из вражеского ПЗРК близ горы Карачун, недалеко от Славянска).
«Мы тогда формировали первый резервный батальон НГУ. Это был март-апрель 2014-го. Я советовал брать людей, имеющих хороший уровень боевой подготовки, т.е. тех, кто служил в подразделениях спецназначения. Мне до сих пор неприятно слышать, что АТОшник – это какой-то парень из села, которого военком поймал и отправил воевать на Донбасс. Это стереотип. Лично у меня в подразделении ВДВ 80% – люди успешные в разных сферах, в том числе и в бизнесе. И при этом практически все русскоговорящие. Я сам выходец из Сумской области, там распространен суржик. Я не хотел нашу спивучу украинскую мову портить, поэтому разговаривал на русском языке, а после возвращения с войны стал говорить исключительно на украинском», – поделился он.
Звонок из военкомата раздался в августе. Заявка пришла от бригады ВДВшников. Анатолий отправился в Житомир – там формировался 90-й отдельный аэромобильный батальон 95-й бригады. Потом Свирида перевели на должность помощника комбата во вновь созданную 81-ю бригаду ВДВ. «Местом постоянной дислокации батальона стала Константиновка в Донецкой области. Перед тем, как занять позиции в аэропорту, я с комбатом объехал все близлежащие населенные пункты – Опытное, Водяное, Тоненькое, Пески, Орловка, Авдеевка, Ласточкино. Выбирали там позиции для гаубиц и минометов. В ноябре нас вывезли уже непосредственно в зону боевых действий», – рассказал он.
Никто из ребят, и Анатолий в том числе, не думал насколько в ДАПе все серьезно…
Забрасывали гранатами, душили газом, стреляли из танков
2 декабря стал вторым днем рождения Анатолия. Разорвавшаяся мина на «Зените», на позиции перед аэропортом, его ранила и контузила. А бойца из ПВО, который находился в тот момент рядом с Анатолием, разорвало на куски. «Лечили меня в больнице им. Мечникова в Днепре. Но пробыл там меньше положенного, из госпиталя выписался досрочно. Я поехал в Славутич, чтобы проводить в последний путь своего друга, снайпера Ваню Лесникова, который был ранен в аэропорту 29 ноября и, перенеся 8 операций, умер 7 декабря», – с содрогание в голосе вспоминает собеседник.
А спустя некоторое время Анатолий опять вернулся на войну. Хотя мог «откосить», прикрываясь недолеченной раной. 15 января Свирид уже был в Константиновке. Он знал, что в это время будет заезд его роты в аэропорт и был уверен, что его помощь нужна ребятам. Но спецназовец и представить не мог, какое пекло его ожидает.
«Мы, 11 человек вместе с медиком, двое суток сидели в Водяном в полной боевой готовности и несколько раз загружались в машину, чтобы выезжать в сторону аэропорта. Но поскольку в те дни были плотные бои и обстрелы, то нам пришлось ждать. На территорию аэропорта мы заехали в ночь с 18 на 19 января. При подъезде нас стали забрасывать гранатами. Но высадиться удалось без потерь. Быстро погрузили часть раненых, и машина уехала. Вместе с теми, кто остался, нас насчитывалось около 50-ти человек, в то время как сепаратистов было не меньше 200, а то и больше», - припоминает Анатолий.
Несмотря на крещенские морозы, в аэропорту ближе к утру было «жарко»: около пяти часов боевики начали штурмовать и обстреливать из минометов украинских военных. Вражеские танки разнесли стену терминала. Тогда погиб еще один друг «Спартанца» – Олег Мусиенко, награжденный посмертно нагрудным знаком «За оборону Донецкого аэропорта». Он стоял на посту, ему под каску, за ухо, залетел осколок. Олег стал единственным, кто был убит до подрывов здания.
«А в 10 часов началась газовая атака. Сепары пустили сначала дым. Это было сделано для того, чтобы определить направление ветра. А затем пошел газ. Сделал один вдох, и у меня перехватило дыхание. Меня выворачивало, выкручивало. Газ выедал глаза, началась сильная рвота. Минут 40 я и остальные солдаты были недееспособны. Боевики рассчитывали, что мы станем выбегать на воздух, и они тут же откроют пулеметный огонь. Не дождались. Если бы это было закрытое помещение, то я и другие бойцы не пришли бы в сознание, там же и задохнулись. Только пришли в себя, как говорится, отдышались, как боевики начали штурм. Через дырку в потолке стали на нас кидать гранаты. И сразу же после первого подрыва упала единственная стена, которая хоть как-то защищала от танкового огня то, что осталось от нового терминала», – вспоминает Анатолий.
Штурм продолжался до 5 утра 20 января. Часы превратились в бесконечность, тем более, учитывая ужасную боль в левой ноге. «В метре от меня взорвалась боевая граната. Благодаря тому, что быстро сориентировался, осколками зацепило только ноги. Я наспех перевязал жгутом левую ногу. Но раны оказались серьезными, я не мог ходить. Утром на следующий день попросил побратима помочь мне сходить в туалет. По дороге нас и застал второй взрыв. В результате у меня перелом руки… А рядом лежат парни, истекают кровью, кричат от боли. Кто без ноги, кто без руки. А один парень умолял меня, чтобы я его застрелил, потому что у него не было сил терпеть боль…», – говорит о событиях того дня «Спартанец».
Анатолию удалось выйти на связь с командованием. Ему пообещали помощь в ближайшее время, но прошел час, другой, третий.
Выжившие бойцы под покровом ночи покинули то место, где некогда был терминал аэропорта. Свирид остался с раненными ребятами. До утра только трое из восьми тяжелораненных выжили. Он еще раз связался с командованием, но внятного ответа так и не последовало.
Медлить было нельзя, иначе без оказания медицинской помощи от ранений умерли бы оставшиеся. «Я взял белую тряпку на палке и, несмотря на раненые ноги, поковылял к боевикам. Меня встретило 40 автоматчиков. Когда я сказал, что хочу поговорить с командиром, ко мне вышел боевик с позывным "Матрос". Он распорядился, чтобы раненых доставили в больницу. Меня тоже подлечили и через несколько дней с 19-тью побратимами отвезли в подвал в СБУ», – продолжает он разговор.
Поехала вызволять мужа и попала в плен
Когда об аресте Анатолия стало известно из новостей по российскому телевидению, Оксана немедленно собрала вещи, попросила родственников присмотреть за 8-летним сыном и с тремя друзьями Анатолия двинулась в сторону Донецка. На блокпосту «ДНР» недалеко от Горловки их остановили. Тщательно осматривали личные вещи. В мобильном телефоне Оксаны обнаружили фотографии с Майдана. Женщина решила не врать и рассказала, что едет искать своего мужа, «киборга», который находится в плену. Обмотав руки скотчем, Оксану и троих мужчин повезли на допрос. Там с ними не церемонились – два часа постоянных избиений. И не важно, что ты женщина. Затем их перевезли в другое место и опять начали допрашивать, но с особой жестокостью. После их «поселили» в одиночные камеры, где было очень холодно. Здесь они провели 11 дней. Потом Оксану и друзей Анатолия Свирида отвезли на квартиру.
«Когда Оксану держали в Горловке, я тоже сидел в подвале и был уверен, что жена ждет меня дома… Благодаря правозащитнику, я смог позвонить жене, но ее номер отключен. Звоню куме, та говорит, что Оксана уехала за тобой и пропала. Я чуть с ума не сошел от переживаний. Об освобождении моей жены договорился переговорщик Владимир Рубан. Вместе с ним Оксана ездила к тогдашнему руководителю "ДНР" Захарченко. Но тот сказал, что "киборгов" не освобождает, а только обменивает», – говорит мужчина.
Что было в аэропорту – не имею право забыть…
В феврале 2015 года Анатолий Свирид был освобожден в ходе обмена пленными. «После возвращения домой сын попросил меня угадать, кто его кумир. Я думал, что это какой-то футболист. А он ответил: "Это ты, папа"», – с гордостью сказал «киборг».
За личное мужество и высокий профессионализм, проявленные в защите государственного суверенитета и территориальной целостности Украины, верность военной присяге 31 июля 2015 года Анатолий Свирид «Спартанец» был награжден орденом «За мужество» III ступени.
«Я смотрел фильм "Киборги". Фильм очень правильный, очень мотивационный для гражданского населения. В фильме показываются события августа 2014-го. Меня тогда еще в аэропорту не было… Знаю, что фильм о последних днях в Донецкому аэропорту не снимут, слишком жесткий получится. Но рассказывать об этих днях нужно, например, сделать главу в новейшей истории Украины», – предложил Анатолий.
В середине декабря 2015 года он основал общественную организацию «Сердца Киборгов». «Под нашей опекой находятся 230 детей дошкольного и школьного возраста со всей территории Украины, родители которых не вернулись с войны. Изначально это были дети погибших "киборгов", а сейчас воинов из различных подразделений. Ежегодно дети ездят на оздоровление не только в Украине, но и за ее пределами, для них организовываем экскурсии, мастер-классы, встречи в школах и лицеях, тематические праздники, посещение театров, кинотеатров, участие в футбольных матчах, в турнирах по рукопашному бою и многое другое», – делится глава организации.
«Возможно, и хотел бы забыть то, что было со мной в те январские дни в аэропорту, но я не имею права. Ради моих погибших побратимов. Ради их детей, которым нужна помощь. Поэтому я и создал эту общественную организацию», – заключил Анатолий Свирид.

Источник Донецкие новости