Сегодня исполняется 75 лет со дня рождения великого барда, артиста и человека. О Высоцком написано много книг, сняты документальные фильмы, даже художественный недавно появился. Но объять необъятное невозможно. А Владимир Семёнович был именно необъятен. И даже те, кто никогда не видел его вживую, находятся под влиянием этого таланта. Что уж говорить о людях, которых судьба столкнула с Высоцким. Именно таких жителей нашего края и разыскал «Донбасс».

Давид Карапетян и Владимир Высоцкий.  Август 70-го. Таким барда впервые увидел наш край.

«Я помню его пальцы!»

Известно, что в Донецкой области Высоцкий побывал трижды. В августе 70-го по дороге в Гуляйполе его с товарищем Давидом Карапетяном случайно занесло в Макеевку.

Там Владимир Семёнович даже спускался в шахту им. Бажанова, а потом давал концерт в ДК и нарядной предприятия, впервые, кстати, исполнив «Чёрное золото». А в 73-м и 77-м были уже целенаправленные выступления - более 60-ти сольных концертов в театрах, Дворцах культуры, учебных заведениях, на заводах Донецка, Макеевки, Горловки, Константиновки, Дружковки, Жданова. Плюс - неофициальные. В том числе - для футболистов на учебно-тренировочной базе команды «Шахтёр»

Ту встречу, организованную зав. админотделом обкома партии Николаем Калединым (он тогда курировал «горняков»), прекрасно помнит легендарный незрячий тренер-массажист «Шахтёра» Владимир Ткаченко.

- На «Кирша» Высоцкий выступал в небольшом кинозальчике, который на время превратился в концертный. Ребята рассказывали, что сначала он прогулялся по территории базы, потом попросил минералки - судя по всему, ночь выдалась тяжёлая… А ещё «заправился» чашкой кофе с коньяком. Олег Базилевич, бывший тогда главным тренером «Шахтёра», попросил, чтобы я размял Владимиру кисть. До сих пор помню пальцы барда! - уверяет Владимир Иванович. - Особенно большой правой руки, который был - сплошной мозоль. Ведь Высоцкий по струнам бил, как и жил, - нещадно.

Бард, которому подарили мяч с автографами всей команды, пел перед футболистами около сорока минут, исполнив полтора десятка композиций. Традиционно просил не включать магнитофон, ведь некоторые песни выдавал без «купюр». Известно, что сразу с «Кирша» Высоцкий собирался ехать в Краматорск. Но выступить там так и не удалось.

Владимир Ткаченко уверяет, что большой палец  правой руки Высоцкого был - сплошной мозоль.

Андрей КРИВЦУН. Фото Андрея КРИВЦУНА и из архива Давидв КАРАПЕТЯНА.

«Нам только этого антисоветчика не хватало!»

Таким Юрий Миленин был весной 73-го, когда пытался привезти Высоцкого в Краматорск.

- В приездах Высоцкого в наш регион немалая заслуга организаторов движения бардов «Большой Донбасс», в том числе и нашего города, напрямую общавшихся с Владимиром, - рассказывает основатель и руководитель (с 1972 по 95-й годы) популярного клуба авторской песни «Высота» (Краматорск), машиностроитель и музыкант, поэт и краевед Юрий Миленин. - Но у меня не заживает рана, нанесённая руководством горкома КПСС и горотдела КГБ, запретивших приезд Владимира Семёновича в Краматорск. Я знаю, что Высоцкий нас простил, но моя душа по сей день страдает...

В марте 73-го, дав в Донецке несколько концертов, бард стал выезжать по личному приглашению властей и партийного руководства в разные города области для встреч с общественностью. С нетерпением его ждали и в городе машиностроителей и металлургов, где всё должно было пройти в ДК НКМЗ.

- О приезде Высоцкого я договорился через работников облуправления культуры, - вспоминает Миленин. - Согласовал визит к нам и с организатором гастролей в Донбассе - директором областной филармонии Иваном Бадаянцем. Вроде бы не возражал и первый секретарь обкома Владимир Дегтярёв. После концерта певца в донецком драмтеатре меня на минуту проводили за кулисы. И мы договорились с Владимиром Семёновичем о времени и дате приезда.

Но вскоре Юрий Тимофеевич испытал горькое разочарование. Взволнованный начальник городского отдела культуры Эдуард Стеценко, сославшись на решение горкома КПСС и отдела КГБ, предупредил о невозможности приезда барда, приведя такой их «аргумент»: «Нам только этого антисоветчика не хватало!» Так и вышло, что Высоцкий до Краматорска не доехал…

Сергей МАРИНЦЕВ.

«Когда вижу гитару, рука сама тянется»

Не секрет, что Высоцкого любили зазывать «на огонёк» сильные мира сего. И он таки давал приватные концерты... Об одном из таких рассказал «Донбассу» член Союза писателей и Национального союза журналистов Украины, автор семи романов, написанных в жанре психологического триллера, Владимир Кондратьев.

- Весной 73-го, когда я работал инженером-конструктором в одном из институтов, мне позвонил товарищ по Донецкому политеху Владимир Гулик. И ошарашил новостью: нам, «однокашникам», предложил пообщаться с Высоцким на загородной даче своего отца, большого тогдашнего начальника, человек из нашей студенческой компании (я бы предпочёл не называть фамилию). Годы учёбы в ДПИ были ещё свежи в памяти, так что собралось нас человек десять самых близких приятелей по вузу, - делится Владимир Викторович.

Ехали красиво - три представительные «Волги», а хвостиком - «Москвич». В последний и впрыгнул Кондратьев.

- Въехали в Волновахский район, свернули в лесок, - продолжает писатель. - Остановились в тихом месте. Шикарный дом, милиционеры с ну очень приветливыми лицами. Один катил по двору бочку, как мне шепнули, с уникальным крымским вином, которого в магазинах не сыщешь. Я так понял, что с хозяином дачи и его товарищами Владимир Семёнович уже пообщался. А теперь, значит, пришло время нас, молодых… Уже когда шли по двору, увидел барда. Он в беседке разговаривал с парой-тройкой солидного вида мужчин. Был в светло-серых брюках, светлой рубашке с короткими рукавами. Лёгкую курточку держал в руках… Нас провели на веранду, где четыре девушки и двое мужчин заканчивали сервировку. Стол был шикарный -  чёрная и красная икра, осетрина, мяса видимо-невидимо, ещё какая-то вкуснятина ресторанная. Всё вокруг обставлено вьющимися цветами.

Едва войдя на веранду, Высоцкий улыбнулся, поднял руку и сказал: «Я вас всех приветствую! И сразу предупреждаю - петь не буду».

- Мы, конечно, немного приуныли, - признаётся Владимир Викторович. - Как вдруг появляется один из мужчин, бывших с бардом в беседке. С гитарой. И спрашивает: «Владимир Семёнович, куда её?» Он вздохнул и отвечает: «Давай сюда!» И сразу спел: «Штрафные батальоны». Так, как умел, - до мурашек по спине. Продирающе. Ударил последний аккорд, усмехнулся: «Обещал же не петь… А не могу - когда вижу гитару, рука сама тянется».

По словам Кондратьева, Высоцкий тогда выпил всего рюмку коньяка. Поел немного фруктов. И очень искренне отвечал на вопросы недавних студентов.

- Особенно мне запомнилось, как он объяснял, каким образом сочетает бардовскую и актёрскую деятельность. «Песни и роли друг друга дополняют, - рассказывал Владимир Семёнович. - Я когда песни произвожу на свет, тоже нахожусь в определённой роли. Если в неё не войду - песни не будет. Набренчать на гитаре может кто угодно, а вот создать образ - совсем другое дело». А потом усмехнулся: «У меня и жизнь так сложилась, что она - сплошная игра». Мы спрашиваем: «А когда же бываете самим собой?» Он на это: «Когда меня никто не видит».

Общение длилось чуть более получаса. Но запомнилось на всю жизнь. Уезжая, Высоцкий сказал: «Не прощаюсь». И действительно вернулся. В песнях, фильмах, стихах…

Андрей КРИВЦУН.

Серебряная монета из Африки

Виктор Богайчук со своим богатством:  экслибрисами, письмами, значками, брошюрами о Высоцком. И африканской монетой республики Малави,  где также живут почитатели нашего барда.

Почитатель Высоцкого из Тореза - Виктор Богайчук - более двух десятков лет проработал в пожарной части, давно на пенсии. Он ни разу не слышал кумира вживую. Но на Ваганьковском кладбище побывал! А увлёкся творчеством Высоцкого в 1989 году, когда, вернувшись из Заполярья, где долго жил, занимался лёгкой атлетикой у тренера, обожавшего Владимира Семёновича (на тренировках постоянно звучали его песни).

С тех пор Виктор собирает публикации и воспоминания о Высоцком (и в «Донбассе» были его материалы), почти четверть века переписывается с поклонниками артиста. Шлют ему письма из Челябинска, Хмельницкого, Винницы, Старобешевского района и Луганской области. Дорожит перепиской с самым именитым «высоцковедом» Марком Цыбульским, который ныне живёт в США и известен огромным количеством изданных о поэте книг.

По крохам собирая материалы, Богайчук ксерокопирует полученные письма, макетирует их с иллюстрациями, сшивает небольшие брошюры и отправляет друзьям по переписке. Сейчас верстает 167-ю книжечку!

Есть у него значки с Высоцким, но особенно гордится серебряной монетой, посвящённой поэту, которую отчеканили в Республике Малави (восточная Африка)! Сын её где-то достал и подарил отцу. А ещё Богайчук известен как обладатель уникальной коллекции экслибрисов (знак, наклеиваемый владельцами библиотек на книгу), посвящённых Владимиру Семёновичу. Их уже более пятисот! Триста сделал Анатолий Ечкало, тоже удивлявший своих земляков страстным увлечением творчеством барда. Полторы сотни выполнены Сергеем Бахтиным, работающим на обогатительной фабрике.

Любовь местных жителей к Высоцкому отображена и в том, что его имя носят улица и переулок. Раньше они были - Вышинского, но во время перестройки, 25 лет назад, в Торезе переосмыслили деяния бывшего генпрокурора СССР. В пользу кумира миллионов.

Богайчук признался, что недавно за свои средства заказал для улицы и переулка именные таблички. Ждёт хорошей погоды, чтобы, собрав там единомышленников, установить их. К слову, небольшую сумму передали на них почитатели поэта, которые уже много лет по традиции собираются в центральной библиотеке Тореза каждые полгода: в день рождения и памяти Высоцкого.

- Почему мы в предъюбилейные дни не устанавливаем таблички? Считаем, что не обязательно это подгадывать к дате. Наша любовь к поэту не имеет юбилейных всплесков, - пояснил Виктор. - Среди моих друзей по увлечению в основном люди в возрасте, в посёлок Пелагеевка добираться по такой погоде трудно, вот и ждём весны.

Валентина ПОСТНОВА. Фото автора.

«На его похоронах я был в оцеплении»

Василий Лямзенко слушал Высоцкого в один из приездов барда в Донецк. И провожал того в последний путь…

Отправляясь с курсантами Специальной средней школы милиции МВД СССР (теперь - Донецкий юридический институт) в Москву, чтобы принимать участие в охране правопорядка на Олимпиаде-80, Василий Лямзенко (сейчас - председатель совета ветеранов органов внутренних дел ДЮИ, полковник милиции) даже представить себе не мог, что ему придётся стать свидетелем отбытия Высоцкого в последний путь.

- Я был назначен главой службы безопасности объекта №1 - главного корпуса МГУ, где проходили заседания советов спортивных федераций, - рассказывает Василий Павлович. - Под моим началом были 32 офицера и 120 курсантов. Курировал нас Юрий Чурбанов, начальник штаба Олимпиады, один из руководителей Министерства внутренних дел СССР. Он-то, собрав нас во Дворце спорта «Динамо», и сообщил о смерти Высоцкого. Предупредил, что, учитывая популярность этого человека, во время похорон (бард умер 25 июля, а хоронили его 28-го. - Прим. А.К.) возможны беспорядки.

Власти пытались «не заметить» смерть культовой личности. Два куцых сообщения в «Вечерней Москве» (о смерти и дате гражданской панихиды), некролог в «Советской культуре»… Объявление над окошком театральной кассы: «Умер актёр Владимир Высоцкий». Но и до дня похорон, и какое-то время после площадь у Театра на Таганке, где работал актёр, была запружена людьми. А 28-го народ заполонил окрестные улицы, крыши…

- Перед театром стоял его огромный снимок, гитара, было множество цветов, - продолжает Лямзенко. - И толпы, толпы людей. Молчащие, кричащие, с магнитофонами, из которых неслись его песни… Я с 40 курсантами и пятью офицерами был в оцеплении - дежурили у метро. Но и к площади несколько раз пробрался. Допуск был жесточайший, а иначе и нельзя - могла возникнуть давка со всеми вытекающими… Видел, как провожающие погрузились в автобусы, по вздоху народа догадался, что вынесли гроб… После этого мы дежурили ещё часа четыре. А уже в августе поехал с курсантами на Ваганьковское. Поклониться могиле барда. Памятника там, конечно, ещё не было. Но цветов - видимо-невидимо. В 1986-м, когда в Москве проходили Игры доброй воли, я вновь привлекался для охраны общественного порядка. И опять побывал на могиле Высоцкого, где в октябре 85-го появился памятник работы скульптора Рукавишникова.

Андрей КРИВЦУН.

С первого аккорда...

Наверное, это совсем не оригинально признаться именно в такой любви. Но, извините, так сложилось-спелось.

Когда мы редакционно вышли на тему воспоминаний, оказалось, что именно я из тех «ретро», что видели Владимира «живьём» и узнали о нём, когда прочие коллеги даже под стол пешком ещё не ходили.

…Было лето. Не помню, какой класс я на тот момент закончила, но явно ходила в «мелкотне». Поэтому, когда мальчишки постарше доверительно протянули мне плотную открытку, на которой по кругу прорисовались звуковые дорожки (мол, послушай при случае), меня чуть кондрашка не хватила от оказанного доверия. Впрочем, такая щедрость была продиктована ещё и тем, что проигрыватель на улице был только в нашей семье (как и книжный шкаф, наполненный «трудами» Дюма и Жюля Верна). Так что слушать «открытку» мы пошли компанией, дождавшись, когда мама уйдёт в смену на завод.

После лёгкого поскрипывания хрипловатый голос начал излагать свою «версию» Лукоморья. Помните: где «от дубов простыл и след», где «кот диктует про татар мемуар», а «русалка, как смогла, родила»... Пересказывать это нельзя. А вот слушать... Сказать, что хохот стоял гомерический, значит, промолчать: мы ржали, как кони! Раздёргали песню на цитаты и успешно использовали их при случае.

Это уже потом была возможность послушать и другие. А один раз - из зала Дворца спорта «Дружба», где Владимир давал концерт в 77-м. Статус комсомольского лидера и «приближённость» к руководящим чинам дали тогда возможность занять место в первых рядах. Чтобы мучительно переждать время до антракта, когда на «разогреве» барда выступал какой-то ВИА... А потом вышел он - в белой рубашке. И душа, успокоившись, взорвалась аплодисментами. Под одну из песен, про дельфина, у которого «взрезано брюхо винтом», разревелась. И отбила ладони, хлопая. А Высоцкий всё время как-то пропускал взглядом наши «престижные ряды» (где я с влюблённым взором), устремляя его к галёрочным.

До сих пор храню сборник его песен, распечатанный на принтере, в котором не то что буквы поистёрлись, а уже не видно целых предложений. Так ведь сильно всматриваться и не надо, и так помню наизусть. Жалею, что полный комплект пластинок теперь слушать не на чем - старая техника ушла в небытие, а на новой почему-то «невкусно». Поэтому, когда в общественном транспорте редко, но метко водитель настраивается именно на его «волну», расслабляюсь по полной, несмотря на давку. Часто думаю: не уйди он тогда, о чём бы пел сейчас? Какие бы слова нашёл для описания «сказки» нашенского Лукоморья? Певец, так не похожий на нынешних - лакированных и напомаженных, каких-то бесполых «потеряшек», мечущихся по сцене и в пёстрых клипах. Уверена - достаточно статичный, в чёрно-белых тонах, он и сейчас многим бы дал фору, а то и под дых... Как этого не хватает...

Что ещё осталось со мной навсегда? Набор простых аккордов, под которые он и пел. Уже совсем взрослой, забросив свидетельство об окончании музыкальной школы по классу фортепиано, начала штудировать ту самую «банальную звёздочку» - Аm, Dm, Еm и т.д. Просто на какой-то миг показалось, что только с помощью гитары можно что-то рассказать кому-то честно и без обиняков. На одном сплошном нерве...

Но куда нам до него...

Елена КАРПЕНКО.

Памяти Владимира Высоцкого

Зафлаженной волчицей
память
Распласталась на снегу...
Голос, яростный, как пламя,
Не забыл. И не смогу.
Откричала, отхрипела,
Отбунтарилась душа.
Вся страна с ней вместе пела,
Равнодушие круша!
Был он популярней модных.
А запреты - не указ.
Коль прозвал народ
народным,
Не оспоришь голос масс.
Не молитесь: был он грешен.
Но за каждого из нас
Зуботычин и затрещин
От судьбы хватал не раз.
Потому и хоронила
Не Москва, а вся страна...
На Ваганькове могила -
Как последняя струна.

Владимир КАЛИНИЧЕНКО.