Авантюры и курьёзы селян Донецкой области

Глубинка ищет и находит хлеб насущный. В этом убедился наш корреспондент во время командировки по письму уроженца Волновахского района Донецкой области, а ныне жителя Заполярья Дмитрия Калюжного.

"Уезжаю из сумерек в ночь"

"…Я, Дмитрий Калюжный, проживаю в городе Ковдор, что неподалёку (по северным меркам), от Мурманска. Вместе с женой Лидией зарабатываем достаточно, чтобы каждые два-три года приезжать на свою малую родину. Я - уроженец поселка Владимировка, а у Лидии ближайшие родственники остались в селе Родниковое Петровского сельсовета Старобешевского района. Поэтому считаем и будем себя считать коренными донетчанами. Однако так получается, что каждая поездка приносит не только радость встречи, но и огорчения.

Вот и в этот раз обнаружили целый "букет" прорех на своей малой родине. Огнеупорный комбинат во Владимировке практически дышит на ладан, а Родниковое и вовсе агонизирует: везде покинутые дома, дороги разбиты, на месте животноводческих ферм и военного городка - груды битого кирпича. Короче, куда ни пойди - везде свидетельства запустения. Зато могильные холмики на кладбищах растут быстрее грибов дождливым летом: тот скончался от старости, тот погиб по пьяной лавочке… Дело дошло до того, что начали умирать сорокалетние мужики и совсем ещё молодые люди.

Конечно, вы вправе упрек­нуть нас с женой: вместо того, чтобы поднимать разрушенное хозяйство малой родины, отправились за длинным северным рублём и ещё жалуетесь. Всё так, но ведь во Владимировке, а тем более  Родниковом найти работу просто нереально… Через две недели заканчивается отпуск, уже купили билеты на поезд. Осталось лишь собрать вещи и распрощаться с родственниками, которые обязательно будут спрашивать: "Когда ещё ждать в гости?" Заодно начнут уговаривать: "Оставайтесь, куда вас несёт?". Они, разумеется, правы. В Ковдоре сейчас сутки напролёт темно, снега выпало по колено. Но и оставаться нет резона. Ведь ещё неизвестно, что хуже: полярная ночь или жизнь, которую можно сравнить с сумерками..."

Сделано во Владимировке. На совесть

В образности мышления автору письма не откажешь. Вполне понятны и читаемые между строк обвинения в адрес тех, кто довёл глубинку до нищенского состояния. Однако, как выяснилось на месте, работу можно найти не только за полярным кругом, где даже пристойная зарплата едва ли компенсирует причиняемые суровым климатом бытовые не­удобства. Как выразилась по этому поводу директор малого предприятия из Владимировки Людмила Калиниченко, "было бы желание, а хомут и возможность заработать на хлеб с маслом всегда найдется".

Когда огнеупорный комбинат, по словам Дмитрия, начал дышать на ладан, а местный колхоз и вовсе приказал долго жить, эта молодая женщина решила заняться бизнесом. Она взяла в аренду территорию бывшего шиферного заводика, пригласила полтора десятка мастеровых помощников, и вскоре в продажу поступила первая партия тротуарной плитки. Поначалу клиенты морщили носы, однако как только продукция малого предприятия прошла испытания подошвами башмаков, шинами грузовых автомобилей и временем, недоверие сменили на благосклонность. Вскоре плитка обрела такую популярность, что в округе открылось ещё несколько аналогичных предприятий, продававших свою продукцию под маркой владимировской.

Однажды произошёл курьезный случай. Приехал не назвавший себя мужчина и потребовал возмещения убытков: "Купил в райцентре тридцать квадратных метров вашей плитки, вымостил двор, а после снеготаяния она рассыпалась". Без лишних слов Людмила взяла "болгарку" и распилила два образца, свой и привезённый. Все выдвинутые обвинения мужчина тут же снял и попросил отпустить тридцать квадратов для замены дворового покрытия.

Популярны стали выпускаемые малым предприятием металлические изделия. Кованые заборы, калитки, ворота можно увидеть далеко за пределами района. Правда, они тоже не имеют клейма "Сделано во Владимировке". Как говорит сама Людмила, не доросли ещё. Да и не время. Главное - марку держать, платить людям в соответствии с их трудами тяжкими и не испустить дух под налоговым прессом. Но, как бы там ни было,  молодая женщина конкретными делами доказала, что жизнь в глубинке можно налаживать и собственными силами.

А сад цветет и плодоносит

Не стал дожидаться милости от высших властей и Владимир Щербина из Родникового. Правда, сейчас он живёт и трудится в горняцком городе Комсомольское, а село навещает эпизодически. Поэтому его агрономические познания простираются не дальше картофельных грядок, за которыми ухаживает мать-пенсионерка Мария Дорофеевна. Но восемь лет назад во время поездки по Киевщине его заинтересовал сад на капельном орошении. Переговорил с хозяином, расспросил, что к чему, и следующей весной с благословения Марии Дорофеевны посадил на примыкающем к речке Мокрая Волноваха материнском огороде шестьсот яблонь.

Односельчане такую затею окрестили авантюрой чистой воды и в один голос предрекали её крах. Их скептицизм стал ядовитее после того, как воришки утащили насос и сто метров металлических труб, по которым в молодой сад поступала речная вода. Ответный ход Владимира оказался простым. Вдвоём с сыном вручную выкопали на огороде колодец глубиной в двенадцать метров, а охранять его поручили псу Жорику, существу, преисполненному нетерпимости к бездельникам, пьянчужкам и прочей праздношатающейся братии.

"Если у человека есть руки и желание трудиться, - утверждает Владимир Щербина, - он не пропадает с голоду даже в самой отдалённой глубинке".

- Мои дополнительные доходы едва ли могут служить предметом чёрной зависти. Но свои двадцать пять тысяч гривен в год я имею. Конечно, саду приходится без остатка отдавать отпуск, выходные и пахать до колик в пояснице. А вот если бы оставил работу и целиком занялся садом, прибыль возросла бы вдвое и втрое. К слову, мой товарищ, он живет под Черкассами, за десять лет до ухода на заслуженный отдых посадил на своем земельном наделе сто грецких орехов. И теперь говорит, что о пенсии вспомнит, лишь когда перестанут носить ноги, - рассказал во время экскурсии по осыпаемому первым снегом саду Владимир.

Пахнут летом золотые слитки

Мария Дорофеевна, как и товарищ сына, тоже обрела определённую независимость от почтальона с пенсией. Благо небеса сохранили силы, чтобы работать в саду, хлопотать по хозяйству и продавать яблоки. Да и выглядит она значительно бодрее гражданки, которая в тот день повстречалась возле сельского магазина. Я впоследствии выяснил по официальным каналам - гражданка не может служить образцом добродетели и уж вовсе не горит трудовым энтузиазмом.

- Ну, выпила с утра, - согласилась молодка. - И что с того? Делать все равно нечего… Может, угостите даму?..

Мария Дорофеевна в угощениях не нуждалась. Наоборот, когда прощались, насыпала полную сумку яблок: "Кушайте на здоровье. Это же ведь не заморские... Человек должен есть именно те плоды, которые на его земле выросли. Иначе ни здоровья, ни счастья у него не будет".

Золотые слова. И пахло от них так же, как в летней кухне, где в ящиках, вёдрах и мисках, подобно слиткам драгоценного металла, лежали яблоки. Но как всё это не вяжется с застарелым перегаром от молодайки, которая, похоже, совершенно потерялась на житейском перекрёстке. Да и не только она. Сколько тысяч таких бродит сегодня по просторам глубинки, сетуя на безысходность. Пока была работа на ферме и в поле, отбывали что-то вроде гужповинности, но как только коров и технику ловкорукие людишки обратили в персональную выгоду,  стали бог весть кем.

А ведь в том же Родниковом, о котором с особым сожалением упоминает автор письма, вакансий множество. За околицей  - обширная речная пойма, где глубина плодородного гумуса достигает полутора метров, а чертополох вымахивает до фантастических размеров. Паси скот, сажай овощи, разводи птицу. Так нет же, коров можно сосчитать по пальцам, огороды если и обустраивают, то исключительно "для себя".

В общем, на конкретных примерах и реально существующих людях, надеюсь, я дал ответ жителю Заполярья Дмитрию Калюжному, который, судя по всему, самым искренним образом беспокоится о судьбе своей малой родины.