"Тупиковое" Грабово живёт легендами

С ХVIII века исчисляет свою биографию село Грабово, примостившееся на берегах Миуса на границе Донецкой и Луганской областей. Ещё в начале шестнадцатого века здесь начали поселяться беглые крестьяне. В землянках в лесах и на отрогах окрестных взгорий селились группы свободолюбивых беглецов, мужики в основном разбоем промышляли, бабы - по хозяйству. Обосновывались здесь, в диком поле, и казаки. Чем сегодня живёт "тупиковая" деревня?

Дар пану Иловайскому

Слово "тупик" услышала, когда жители не без гордости, представьте, говорили, что Грабово - село тихое, сейчас - непроездное. То есть через него уже не проходят никакие важные пути, оно и впрямь - в тупике. Может, поэтому тут так патриархально спокойно даже в нынешние смутные времена.

Удивительным образом здесь чтят свою историю: бывший шахтёр Владимир Жила, не стерпев споров, кто основатель села, какой род тут главнейший, занялся краеведением. Съездил в архивы, записал воспоминания старожилов, издал две книги, которые интересно читать даже тому, кто никакого отношения к Грабово не имеет. В его повествованиях - и архивные сведения, и неприукрашенные житейские истории, из которых и складывалась судьба деревни.

В архивах же нашёл он и запись о том, что в конце ХVIII века Екатерина II передала Войску Донскому земли Дикого поля на вечные времена на несение военной службы государству. В Грабово поселился Василий Иловайский - старшина Войска Донского, переселив сюда много крестьян с Полтавщины.

В селе ещё сохранились остатки панской усадьбы Иловайских, правда, только намёки на фундаменты. Но в целости и сохранности стоит посередине деревни один из подвалов, в котором Владимир Жила обустроил теннисный "зал".

В таких подвалах паны Иловайские хранили припасы. Чудом уцелел один из них: Владимир Жила (справа) установил тут теннисный стол. Сельский голова Владимир Бережной и не прочь бы погонять мячик, да дел - невпроворот.

От панского сада уже ничего не осталось, но на бывшей улице Однобоковка (теперь - Садовая) стоят два великана-дуба, коим уже за 200 лет. Причём расположились они на подворьях нынешних жителей, пользы от них - никакой (не вишня же или яблоня), а как память и визитка села - бережно сохраняются.
Название своё село приписывает вовсе не грабителям-разбойникам, а дереву граб, которое неизвестно каким образом "переселилось" сюда с западных земель нынешней Украины.  В центре села его нет, а в окрестных балках можно найти рощицы.

Водохранилище строили на века

Некогда процветающее село, конечно, хиреет. Работы нет, если раньше трудились в колхозах да на многочисленных шахтах, то теперь, если мужикам посчастливилось устроиться на торезских шахтах "Лесная" да "Яблунёвская",  считается, повезло.

В лесу на левом берегу Миуса ещё сохранились заросшие террикончики небольших копален, которые были закрыты в пятидесятые годы при строительстве плотины у села Яново и крупных шахт на территории нынешнего Тореза и Шахтёрского района. Залежи отнесли к "резерву Донбасса". Правда, на этих пластах на землях Луганской области у шахты "Садовая-Хрустальная" - сплошные "копанки". Их за водохранилищем видно невооружённым глазом.

Это водохранилище строили в середине пятидесятых годов прошлого века для снабжения питьевой водой обеих областей. Сейчас  оно, быстрыми темпами заболачивающееся, подаёт воду в Снежное и ближайшие сёла. Жители вспоминают, как добротно тут всё обустраивалось. Например, чтобы ливневые воды не попадали напрямую в водохранилище, по всему селу вырыли канавы, огородили их, воды скапливались в специально вырытый котлован для отстоя, чтобы очищенными попадать в питьевое озеро. От канав - одни воспоминания, а в отстойнике народ и купается, и рыбу ловит.

Не говоря уже о водохранилище. Сейчас - период нереста, а рыбаков на берегах, наверное, больше, чем рыбы в воде. Грабовский сельский голова Владимир Бережной обронил, мол, рыбинспекции здесь и не видели. "Накрывальщиков", как называют тех, кто расставляет сети, особенно много ранним утром.

Бабушку Нину знают как потомка по маминой линии знаменитого… разбойника Сокола. Это его кличка, поскольку укрывался он со своими "соратниками" на горе Соколиха. А носил фамилию Братченко, как и некогда мама Нины Александровны.

К водоёму ведёт "каменка" - брусчатая дорога, которую в годы оккупации проводили к переправе через Миус немцы, чтобы техника не увязала в грунте. Проходит она мимо красивого памятника советскому солдату Якову Приходько. Разведчики, которыми он командовал, одиннадцать часов вели здесь неравный бой, погибли, но не отступили. Грабовцы бережно хранят память об учительнице Ниле Шулькивской, которая, когда немцы на время отступили, организовала похороны погибших разведчиков. Возвратившиеся захватчики жестоко расправились и с нею, и с другими сельчанами.

К слову, в селе осталось только два фронтовика - однофамильцы Иван и Александр Борисенко.

И дикий лебедь на пруду…

От памятника открывается красивый вид на водохранилище, горы Соколиха и Цегеня. Говорят, что когда через Грабово летят лебеди, то их столько, что водной глади не видно: всё белым-бело. Вот уже несколько лет каждое лето здесь живёт одинокий лебедь. Владимир Жила рассказал, что его подругу убили.

Теперь компанию лебедю составляют утки.

А настоятель местной Свято-Троицкой церкви отец Сергий уверяет, что не всё так грустно, просто лебедь ещё не нашёл себе пару.

А церковь здесь - уникальная, одна из старейших в округе. В прошлом году ей исполнилось 211 лет. Правда, в годы коллективизации комсомольцы её разграбили, была уничтожена и написанная церковным старостой история Грабовской слободы. Она могла бы пролить свет на многое из прошлого. После войны церковь вновь открыли, но в 1962 году атеисты её опять закрыли, иконы и утварь люди в спешке спасали, часть находится в торезском храме Архистратига Михаила. Восстановили приход 24 года назад уже при Сергии. Правда, от того, что строили в позапрошлом веке, остались лишь стены. Но намоленные же!

Дети головы остались в селе

Народу в Грабово - около семисот душ. В школе учатся около семидесяти детей, в садике - 15. Правда, малыши в него не ходят, а только числятся. Как рассказала секретарь сельсовета Татьяна Долгалова, уже второй год детсад закрыт, ожидая обещанный ремонт. Он - один из трёх "многоэтажек" Грабово. Из "высоток" ещё есть школа и учительский дом. В нём живёт с семьёй дочери (она - директор школы) Нина Александровна Заря - вдова Ивана Зари, знатного комбайнёра, комсорга колхоза.

Кто продолжит род грабовцев? В этом году в селе родились пятеро малышей, а дошколят - под 40. Молодёжь уезжает, хотя тут, чем гордятся сельчане, есть школа, клуб, церковь… Домов же много пустует и в Забалке, и в Куточке, как здесь называют деревенские "микрорайоны", и в самом центре. Трудятся все на огородах. Живности мало держат. Долгалова рассказала, что если раньше было несколько стад коров, и в каждом по сотне голов, то сейчас всего 53. Правда, однофамильцы Никиты Хрущёва, которого местные помнят, как инициатора строительства водохранилища (оно тянется на восемь километров) и закрытия мелких шахт, супруги Хрущёвы, хотя и в возрасте, а двух бурёнок содержат.

Сельхозпредприятия (их всего три частных) занимаются зерноводством. Знаменитая Грабовская птицефабрика пустует, но корпуса побеленные. Каждый год меняются хозяева, обещают всё возродить, но, увы… А так прибавилось бы рабочих мест, молодёжь бы не разбегалась.

У самого сельского головы Бережного трое детей. Буквально на днях он стал тестем: выдал замуж дочь Марину за Володю Шибаева. Кстати, пока молодята живут с батькой в селе, а там время покажет, где строить счастливую жизнь.

Замуровали бабу...

В селе рассказывают такую байку: когда панские хоромы разваливали на стройматериалы, якобы с его усадьбы кто-то утащил каменную скифскую бабу. Пан Иловайский привёз её сюда с Чумацкого шляха, который проходил неподалёку от Грабово. Украсил ею подворье. Где она? Говорят, что не знал народ цены древнему изваянию, некий сообразительный застройщик замуровал его в фундамент какого-то дома. И никто не знает, кто и где.