Адвокат Надежды Савченко о прокурорах: карту использовать нельзя, детектор лжи - нельзя, можно только допрашивать

Допрашиваемся без карты. Все на пальцах, "правее-левее", "километра полтора", "чуть дальше". Но главные вещи сказаны. Как шел бой, как она попала в плен, как ее вывезли в Россию и уговаривали "сотрудничать, а то будет небо в клеточку".

Единственная новая деталь, про которую мы раньше публично не слышали - откуда вообще взялась связка "Савченко = корректировщик огня". В один из первых дней к ней пришел некто Адам Умаров. По словам Надежды, его настоящее имя - Максим Балуков, в нашем деле он, похоже, проходит как зашифрованный свидетель Сурков. Он допрашивал пленных, искал украинского корректировщика. Надежда скормила ему дезинформацию - "Не ищите, считайте, что я корректировщик". Кто тогда мог подумать, что через год ее будут за это судить? Ну максимум убьют тут же. Но это же война.

Мы закончили, вопросы начали задавать прокуроры. Их трое. Местный, капитан, похожий на Горлума. Ростовский подполковник, немного тугой, или удачно притворяется. Второй подполковник, приданный из генпрокуратуры. Этот умный. Горлум говорит чаще, но когда поднимается процессуальный вопрос, оба ростовских смотрят на москвича.

Москвич начал с коварного вопроса, доводилось ли Надежде убивать людей. Она легко подтвердила, что да. С этого момента у них все пошло как по маслу. Спрашивают про навыки ориентировки на местности. Навыки есть. Звонила ли Мельничуку. Звонила. Чувствуется, что им давно не попадался подсудимый, который настолько охотно соглашается с такими губительными для него вещами.

Продолжаем в том же духе.