Последние новости раздела

"Я ОСТАЛСЯ ГДЕ-ТО В ИЛОВАЙСКЕ. МОЯ ЖЕНА ТАК И ГОВОРИТ: "МОЙ МУЖ НЕ ВЕРНУЛСЯ ОТТУДА", - ИНТЕРВЬЮ С АВТОРОМ КНИГИ "ИЛОВАЙСКИЙ ДНЕВНИК" РОМАНОМ ЗИНЕНКО

26.08.2017 18:52
Распечатать новость Уменьшить шрифт Увеличить шрифт
"Я ОСТАЛСЯ ГДЕ-ТО В ИЛОВАЙСКЕ. МОЯ ЖЕНА ТАК И ГОВОРИТ: "МОЙ МУЖ НЕ ВЕРНУЛСЯ ОТТУДА", - ИНТЕРВЬЮ С АВТОРОМ КНИГИ "ИЛОВАЙСКИЙ ДНЕВНИК" РОМАНОМ ЗИНЕНКО

"Иловайский дневник" – этой мой субъективный взгляд, но ведь там было очень много ребят из разных подразделений, про которых никто не знает, никто не слышал. И сейчас пытаются создать официальный отчет и выводы военной прокуратуры не выдерживают никакой критики.

"Не представляю, о чем обо мне можно долго разговаривать", - удивляется Роман Зиненко, бывший сотрудник полка " Днепр-1", когда я предлагаю ему побеседовать о нем и его книге воспоминаний "Иловайский дневник" в одном из кафе Днепра. Роман – отец троих детей, до войны работал в охранной фирме. Но о том, что произошло летом 2014 года отзывается как о событии, которое изменило его жизнь. 


"Мне кажется, что я там и остался где-то, в Иловайске. Да и жена моя говорит, что мой муж не вернулся оттуда. И вообще, после того, что там было, вся жизнь показалась какой-то прелюдией к этому серьезному, жесткому испытанию.

Из полка я ушел в августе 2016 года. Сейчас не служу. А началось все с того, что я первого апреля 2014 года уволился с работы, записался в штаб национальной защиты Днепра. Сначала мы стояли на блокпостах, а потом возникла необходимость в создании подразделения "Днепр-1". Мне позвонили, предложили пройти собеседование – и с 29 апреля зачислили в батальон.

Изначально "Днепр-1" создавался в противовес милиции, которая не была способна на то, чтобы навести порядок в городе, то есть для защиты города, области, но уже в мае мы следили за порядком во время выборов в Красноармейском районе. Тогда уже захватили Донецк, и была угроза, что сорвут выборы и в Донецкой области. Мы участвовали в охране окружных избирательных комиссий. 

Моя первая боевая операция – это ночь с 12 на 13 июня, когда мы вместе с "Азовом" зачищали Мариуполь. Правда, большой опасности там не было. Основная масса боевиков знала, что будет зачистка, поэтому они убежали. Были задержаны около 40 человек с примитивным оружием, они практически не оказывали сопротивления. 

Хотя это сейчас, в сравнении с тем, что пришлось пережить позже, мне кажется, что опасности почти не было, но на тот момент, когда из Мариуполя армию выгнали, когда сепаратисты отжимали и сжигали боевые машины пехоты, и целые воинские части бежали из города, это считалось опасным. В общем, операция прошла более-менее гладко. Было немного раненых. Но на следующий день террористы из гранатометов обстреляли пограничников на мосту – 5 человек погибло. 

А дальше наша работа заключалась в сопровождении колонн, в сотрудничестве с СБУ и милицией в операциях по задержанию сепаратистов. Но война уже ощущалась тогда, когда мы сопровождали наших военных, тогда случались обстрелы, взрывы и так далее. Вообще, тогда милицейская работа по выявлению бандитов была очень интересной. Многих удалось задержать и потом выменивать на наших пленных ребят. И вплоть до августа 2014 года было много разных задач такого рода. 

Иловайск 

Иловайск – это была военная операция, но об этом никто из нас ничего не знал. Нам тогда объяснили, что нужно зачистить один из небольших городов. Раньше мы зачищали только поселки вдоль границы, а тут должно было быть то же самое, просто масштаб больше и при участии других батальонов. По планам на зачистку города должно было уйти дня 3, поэтому и вещей и еды с собой мы брали плюс-минус на такой срок.

Мы приехали в район Иловайска, а именно в Старобешево, ночью 17 августа, а 18 числа уже участвовали в первом бою, когда попытались войти в город. Нам фактически отводилась роль отвлекающего удара, то есть нужно было идти прямо в лоб противнику и взять огонь на себя, а в этот момент другие подразделения могли бы войти с других направлений более-менее свободно. Но именно по той же схеме, еще до нас, 7 и 10 августа, уже пытались заходить батальоны "Кривбасс" и "Донбасс". 

Как раз в тот день, когда мы атаковали, бойцы "Донбасса" смогли обойти Иловайск с другой стороны. А мы подошли к городу и вернулись - дорога была перекрыта бетонными блоками, соответственно машины проехать не могли. Когда ребята ввязались в бой, даже раненых эвакуировать не было возможности. "Донбасс" же, хотя и получил сопротивление, занял здание школы. И именно тогда среди моих сослуживцев пошли первые потери – 9 человек ранило, один погиб – это шокировало. Многие были не готовы к тому, что их используют как отвлекающий маневр. Фактически против нас, милиции, работали вражеские минометы, АГС.

На следующий день "донбассовцы" перешли через ЖД и атаковали с западной стороны города оттуда, а мы вместе с "Азовом" и "Шахтерском" должны были войти в город уже с восточной стороны. Но в частном секторе мы столкнулись с достаточно хорошо подготовленными позициями боевиков. Пройти было сложно. Пока нас прикрывал танк, мы шли, но потом он уехал по причине неисправности орудия в башне, и просто так идти в открытую, теряя личный состав, ясно, что никто не хотел. Поэтому с 19 на 20 число мы переночевали на окраине Иловайска в поселке Виноградное. А на утро ребята то ли из "Азова", то ли из "Шахтерска" попытались сделать штурм этих вражеских укреппозиций. Но сепаратисты за ночь усилили их – и снова среди украинских бойцов были потери. 

А потом поступил приказ от Билецкого, и "Азов" с "Шахтерском" отошли в сторону Мариуполя. "Днепр-1" точно так же вышли, но не все. Мы вернулись в Старобешево, а там уже решили зайти, как "Донбасс" с западной стороны, присоединиться к ним в школе и дальше действовать совместно. Продержались мы там до 29 числа, до того, самого дня, когда был объявлен так называемый "коридор".

Если говорить о том времени, которое я там провел вплоть до выхода 29 августа, то, наверное, за всю свою предыдущую жизнь я столько не переживал. До тех событий я ни разу не видел, как люди умирают прямо на глазах, как было во время "зеленого" коридора. Как гибнут не по одному, а сразу десять и больше, как только что живые от взрывов разлетаются в стороны. Такое зрелище потрясает очень сильно. Особенно на меня подействовала гибель моего командира. Во время прохода через Новокатериновку, случилась очередная засада. И вот там погиб мой друг Денис Томилович.. Как раз ему и посвящена моя книга. 

Вообще, сверху на броне МТЛБ из окружения выезжало 13 человек, еще около десятка было внутри машины. но они выходили отдельно. Наши войска выбирались оттуда двумя колоннами - по планам должны были пройти несколькими маршрутами и встретиться в районе Новокатериновки. Мы шли в той, которую вел Хомчак.

В результате, пройдя через тот ад, до первого передового блокпоста Нацгвардии мы добирались несколько суток. Пешком вдоль железной дороги, через поля, ночами, потому что несли раненых. А днем маскировались в зеленках. Из 13 человек один парень решил идти самостоятельно. Он сначала поддался панике, но потом сам вышел. Еще один боец попал в плен, когда пошел искать транспорт для раненых и его один из местных сдал боевикам. Потом еще двое наших ребят тоже пропали в поисках автомобиля, но таки потом вышли вдвоем. А мы поймали одного местного жителя с машиной и договорились, что он вывезет четырех наших раненых в Бердянск. У одного из них была перебита голень, и он не мог самостоятельно перемещаться. У второго пулеметное ранение обеих ног, поэтому его тоже приходилось нести на носилках. Еще двое, несмотря на тяжелые повреждения ног, самостоятельно ползли весь тот путь, что мы прошли. Повезло, что среди нас был человек, который не был медиком, но увлекался медициной. Это Володя Мазур, он умел жгутовать, поэтому оказывал всем помощь. Все выжили. 

Когда четырех парней забрала машина, нас осталось пятеро. Раненые еще были, но они уже не помещались в автомобиль. У одного парня была прострелена нога, но кроме этого ему разорвало плечо осколками каски и черепа моего друга, которому враги попали в голову во время коридора. А вот у меня не было ни царапины, хотя контузии, естественно, были у всех. 

Мы ориентировались выходить на Комсомольское, потому что там стояла Нацгвардия, но к моменту, когда мы туда добрались, ее там уже не было, а город заняли боевики. Мы задержали одного таксиста, он провез нас через весь город и доставило в Раздольное, вот там в одной из частей поселка уже стояла Нацгвардия. Оттуда мы добрались до Волновахи, а затем в Днепр. 

После Иловайска где-то в течении полугода я прослужил в Чармалыке. Там между нами и противником была река, и в феврале 2015 года, пока река стояла подо льдом, было достаточно опасно, хотя после Иловайска это все уже казалось намного проще. Там мы прослужили с января по май, а с осени 15 года в командировки меня больше не отправляли, оставили в Днепре охранять аэропорт. 

В августе 16-го года я решил уволиться, на тот момент мы полностью превратились в милицейское подразделение. Многие ребята поуходили, кто в ЗСУ, кто просто на гражданку. Я тоже посчитал, что мне там больше не место. Карьеру делать в полиции я не собирался. Сперва некоторое время был без работы, потом пошел в одну фирму по озеленению в городе, поработал, но когда там начались проблемы, ушел. Сейчас пытаюсь реализовать свои возможности, как писатель. 

"Иловайский дневник"

Хотя в своей книге я достаточно подробно описал все события, которые происходили под Иловайском - она документальная. Может, я что-то и напутал в хронологии, но спустя год, после ее выхода, мне ребята, которые там были, разъяснили некоторые неточности. Сейчас мне бы хотелось, чтоб ее выпустили на украинском языке. 

Идея написания "Иловайского дневника" возникла спонтанно. Раньше я бы никогда не сказал, что способен на такое. Спустя год после событий, в сентябре 2015го, я был на премьере фильма "Иловайск. Рыцари неба". Там же проводил презентацию своей книги об Иловайске писатель Евгений Положий. Мне было интересно почитать то, что он написал, хотя бы потому, что это сделал человек, который там не был. Но на тот момент я не мог позволить себе купить ее, а подарочных наборов у Евгения не было. 

Но вот тогда я подумал, что если человек, который не переживал те события, смог написать книгу, то я напишу свою. А еще я пообещал это своей маме. В итоге за полгода родился мой "Иловайский дневник ". В апреле 2016 года была презентация. А в реализации этого дела мне помог как раз Евгений Положий. Когда он узнал, что я пишу книгу, сам со мной связался и свел с руководством харьковского издательства "Фолио". Там посмотрели на первоначальный вариант рукописи, высказали свои замечания – и выдали книгу. Первый тираж вышел в 1500 экземпляров, второй - еще полторы тысячи. В планах выдать книгу на украинском языке.

На небольшой гонорар, который я получил в издательстве, я у них же выкупил часть своих книг. Вообще, я никогда не думал зарабатывать на этом, но когда ушел из полка, у меня были материальные трудности, один мой друг мне очень помог, он купил у издательства для меня 300 экземпляров. И продажа такого количества книг за раз меня здорово выручила. 

"Иловайский дневник" – этой мой субъективный взгляд, но ведь там было очень много ребят из разных подразделений, про которых никто не знает, никто не слышал. И сейчас пытаются создать официальный отчет и выводи военной прокуратуры не выдерживают никакой критики. Тема Иловайска- табу для власти, которая пытается выгородить наше военное руководство и генералитет от ответственности. Некоторые журналисты пробуют писать статьи, в которых оправдываются действия военного руководства и единственным виновником трагедии называют Путина. Вне всякого сомнения, Путин враг, но это не должно оправдывать просчеты или преступную халатность высшего военного руководства, которое получало звания и награды в тот самый момент, когда бойцы гибли от рук вторгшегося врага и взывали о помощи. Поэтому мы часто сталкиваемся с какой-то "припудренной" правдой иловайской историей, приправленной убедительными статистическими цифрами. Но тем не менее, правда другая, потому что кого-то хотят отбелить, кого-то уберечь от ответственности, а про многих бойцов, тех, о которых как раз надо говорить, ничего не известно. И видимо, у меня какой-то посттравматический синдром, но я считаю, что о каждом человеке, который достойно поучаствовал в тех событиях, надо рассказать. Поэтому я собираю подробности иловайских боев, куда мой дневник войдет всего лишь одной из ниточек, и хочу сделать еще одну книгу со множеством историй, где никто не будет забыт. 


Отрывок из книги "Иловайский дневник":

Я расположился на самом верху "мотолыги" возле Дениса. Сзади нас были открыты два люка, крышки которых прикрывали нам спины. Куму с Прапором не нашлось места на броне, и они расположились на двух сиденьях в ЗУшке. Впоследствии я тысячу раз мысленно возвращался к этому моменту и корил себя за то, что тогда мы сели на броню этой "мотолыги". Строил предположения, как могли бы развиваться события, пойди мы в пешем порядке через "зеленку", но того, что случилось, уже не вернешь. Тогда у нас был командир, приказы которого никто никогда не обсуждал. Самостоятельно принимать решения мы научились чуть позже, когда уже не было кому отдавать приказы и приходилось самим ставить себе задачи и реализовывать их. В это время мы находились вне зоны обстрела. Стрельба и взрывы раздавались где-то в стороне. Жак поторапливал механиков начать движение. Дэн, убедившись, что весь наш экипаж погрузился на технику, дал команду механику следовать за танком. Нашу небольшую колонну возглавил внедорожник "Донбасса". За ним на некотором расстоянии следовал танк, наша МТЛБ и замыкающая БМП. Асфальтированная дорога проходила между двух невысоких холмов, за которыми слева от дороги был большой пустырь. Справа тоже был пустырь, поднимавшийся на какое-то возвышение, похожее на склон террикона. Впереди за полем виднелись крыши частных домов Новокатериновки. Колонна тронулась с места. Прошли между двух холмов, и здесь начался очередной шквальный огонь. Причем начался, как показалось, с нескольких направлений. Джип последовал на огромной скорости дальше по дороге, а танк повернул с дороги влево на пустырь и стал уходить от обстрела со стороны террикона. Дэн кричал механику держаться танка. Надо отдать должное этому бойцу. Механик был, что говорится, от бога. На пустыре вокруг нас загремели взрывы. Где-то загрохотал крупнокалиберный пулемет и 30-мм пушка БМП. Три наши коробочки успешно маневрировали по пустырю и уклонялись от прямых попаданий. 

— Подальше от террикона и поближе к частному сектору! Дэн беспрерывно командовал:

— Вперед! Вперед! Вперед!

Когда мы почти добрались до огородов крайних домов Новокатериновки, то внезапно частный сектор разразился оглушительной и массированной стрельбой в нашу сторону. Оказывается, здесь нас тоже ждали. Из частных дворов вели огонь в основном из обычного стрелкового оружия. Коробочки развернулись от огневых позиций прямо по курсу. В это же время высоты вокруг поселка продолжали поливать нас огнем. Ведущий танк стал прокладывать путь внутрь поселка через огороды, чтобы уйти с открытой местности. По пустырю вокруг нас рвались взрывы. Иногда казалось, что взрывы рвутся так близко, что по нам попали. Некоторые бойцы на броне, несмотря на сумасшедшую скачку машины, старались вести огонь по замеченным огневым позициям противника. Где-то сов- сем рядом с нашей МТЛБ прогремело несколько взрывов. Дэн, немного приподнявшись, вел огонь из автомата по засевшим в огородах и домах врагам. Я находился слева от Дениса и потому не видел, что происходило справа от него. У меня был сектор обзора лишь с 9 до 12 часов по ходу машины. 

Когда мы следом за танком влетели в Новокатериновку, то надеялись, что дома прикроют нас от обстрела. Оказалось, что это не так. С частных дворов продолжился обстрел из стрелкового оружия. А с высот вокруг села нас поливали из крупнокалиберных автоматических пушек и пулеметов. Мы мчались по улицам, попутно поливая огнем дворы, из которых был замечен огонь в нашу сторону. Слово "мчались" не совсем точно определяет скорость нашего движения, но это был максимум, который выдавала наша "мотолыга". Отстреляв полный магазин, я понял, что не удержусь на броне, если начну менять магазин. Наклонившись вперед и прижавшись к броне, вытащил РГД-5 и выдернул чеку. Граната поле тела в ближайший двор слева, из которого велся огонь с нескольких стволов. Взрыв... Автоматное стрекотание со двора прекратилось. Впереди танк выскочил на перекресток и немного приостановился, не зная, куда двигаться дальше. Потом резко дернулся вперед, что спасло жизнь экипажу, поскольку в тот же момент со стороны одной из крайних улиц поселка справа раздался оглушительный выстрел, и снаряд пролетел мимо танка. Мне тогда показалось, что выстрел был произведен из за- маскированного в укрытии танка или пушки. 

Дэн успел крикнуть механику МТЛБ: 

— Влево! Уходим влево!...

Через несколько мгновений я почувствовал взрыв и мощный удар по каске, будто кто-то хорошенько приложился по ней кувалдой. От удара я подался вперед и залег на броню. В ушах колокольный звон. Но боковым зрением успел заметить, как одновременно со мной вперед на бр ню и на лежащего на ней бойца рухнуло тело моего друга и командира Дениса Томиловича. При этом ни каски, ни головы у него уже не было. Смерть так близко возле меня вырвала душу моего друга, что удар по каске я почувствовал, как ее прикосновение. Дэн... Значит, я следующий на очереди. Первой мыслью было: "вог". Как подтверждение этому что-то рядом с моей головой звякнуло по броне. Крупнокалиберные пулеметы и взрывы не унимались. В тот момент я понял, что все уже закончилось. Мысленно я шептал молитву: "В руки Твои, Господи, предаю дух мой". Несколько мгновений прождал взрыва рядом с собой, но его не было. Когда открыл глаза, заметил, что с моей каски что-то капает на лицо, а правая рука и автомат в остатках кожи, мозга, крови и волос... Тогда я еще не сразу осознал, что Дэн погиб. Я не мог этого принять. Он просто упал и почему-то не поднимается... он просто лежит и скоро снова поднимется и будет выкрикивать команды механику... Если я жив, значит, и он тоже... В ушах и голове звон... По ходу движения МТЛБ обстрел не прекращался, но я уже не очень хорошо его слышал. Как выяснилось позже, по нам попала очередь из 30-мм автоматической пушки БМП. Первый заряд сразил Дэна. Второй разорвался на броне в ногах Филина, третий оторвал ступню Бирюку Олегу. Я сжал усики Ф-1. Механик, выполняя последнее распоряжение Дэна, чуть сбавил ход перед поворотом налево. Я метнул гранату в направлении, откуда был произведен выстрел по танку, и снова залег на броню. В голове мелькнула мысль: "Только бы успеть проскочить до взрыва, чтобы самих не зацепило". Глядя на лежащего рядом Дэна, думал: "Полежи, братка, немного. Сейчас прорвемся, и все будет хорошо". После поворота механик не стал продолжать движение по дороге, а нырнул вниз по склону от дороги в поле. Сзади грохнул взрыв. Я посмотрел назад между крышек люков, которые прикрывали нас со спины, и увидел то, чего ни- когда в жизни не смогу забыть. Следом за нами на расстоянии около 70 метров мчалась БМП, на которую мы не смогли сесть после выхода из "халка". Боевая машина совсем немного снизила скорость перед поворотом, и я услышал тот же оглушающий звук орудийного выстрела с той же самой позиции, с которой минуту назад стреляли по танку. В боевую машину пехоты справа по борту влетел снаряд. Мощный взрыв разметал с брони бойцов в разные стороны, тела которых разлетались на высоту от трех до пяти метров. Одновременно с ними вверх взметнулась башня БМП и, поднявшись на несколько метров, рухнула на землю. Почти сразу же за падением башни раздался второй, более мощный взрыв. Скорее всего, сдетонировал боекомплект боевой машины. Из открытого отверстия, там, где ранее располагалась башня БМП, взметнулось тело одного из бойцов экипажа машины. Оно вылетело из подбитой машины так, как будто бы невидимая рука вырвала его из недр БМП и подбросила высоко в воздух. Тело, подобно тряпичной кукле, неестественно кувыркнулось в воздухе и, падая вниз, повисло на высоковольтных проводах линии электропередач. Мы мчались по полю вдоль дороги, сопровождаемые стрельбой из автоматов и разрывами минометных мин. Танк успел уйти далеко вперед и скрылся за одной из "зеленок". С Божьей помощью мы добрались до этой "зеленки" и тоже свернули вправо от дороги, прикрываясь посадкой от обзора со стороны Новокатериновки. Практически сразу за поворотом остановились и съехали в посадку. После гибели Дэна механику никто не указывал направление движения, и следовало сделать паузу и осмотреться. Минометный обстрел перенесся на несколько сот метров дальше по ходу нашей "зеленки". Видимо, минометный расчет видел, как мы ушли за посадку, и старался накрывать "зеленку" и дорогу за ней в месте нашего вероятного движения. После остановки весь личный состав "мотолыги" вышел наружу и стал помогать спуску с брони раненых. Знакомиться было некогда. Каждый, возле залитой кровью рычащей двигателем машины, был своим. Тогда я окончательно увидел, что Дэн никогда больше не поднимется. Его обезглавленное тело неподвижно осталось лежать на броне МТЛБ". 

Источник: censor.net.ua



Теги: , жена, Иловайск, книга, автор
    • Очаровательная Николь Кидман превратилась в другую знаменитую киноблондинку (ВИДЕО) Очаровательная Николь Кидман ...
    • Оскар-2014: лучший фильм года - "12 лет рабства" (ВИДЕО) Оскар-2014: лучший фильм года - ...
    • Сексуальная Навка и её мужчины приготовили новые трюки!  Сексуальная Навка и её мужчины ...
    • Топ-50 суперголов лучшего футболиста мира! Топ-50 суперголов лучшего ...

Вверх