Земля Землянскому будет пухом

Сегодня исполняется девять дней со смерти Валентина Землянского - единственного баритона СССР, исполнившего партию Орфея из знаменитой оперы Глюка. Этот удивительный дончанин спел десятки арий, целые циклы песен и романсов, в том числе знаменитый «Рушничок» и «Я родился в Донбассе». До своего 82-летия, он же день свадьбы, народный артист Украины не дожил четыре дня. Инсульт и инфаркт сгубили его 14 февраля - в День святого Валентина, покровителя влюбленных, который они обязательно праздновали с супругой. Ведь оба были Валентинами. И крепко любили друг друга.

В последний путь отправился из театра

С Валентиной Григорьевной, преподавателем аудита и бухучета, Землянский познакомился в кабинете зубного врача. Они прожили вместе почти 29 лет. «Если бы не Валя, я бы с вами сейчас не беседовал. Всё, что вы видите вокруг себя, - это ее умение, дух и доброта», - признавался мне Валентин Александрович два года назад, в канун своего юбилея.

- Первая половина 2010-го была очень светлая, - рассказала мне вдова, едва сдерживая слезы. - Валентин Александрович прекрасно пел в Доме работников культуры на своем юбилее. Дарил песни и на мое 70-летие в мае, мы даже танцевали с ним тогда... А потом началось. Он несколько раз упал, случился инфаркт, затем грипп, воспаление легких, микроинсульт.

Весь прошлый год артист тяжело болел. Будучи человеком деятельным, оптимистом - не сдавался, строил планы на будущее. Готовился 8 марта читать стихи в Доме работников культуры. Однако 14 февраля его сразили инфаркт и инсульт...

- Панихида прошла в театре оперы и балета, которому он отдал почти 45 лет, - говорит Валентина Григорьевна. - 16-го же, когда Валентина Александровича похоронили на кладбище рядом с аэропортом, в театре ему посвятили постановку оперы «Набукко». Последней, в которой он спел...

Живая музыка идет от сердца

Он общался со многими исполнителями, в том числе народным артистом СССР Гуляевым, на место которого пришел в донецкий оперный театр. Выступал в Италии, ГДР, Португалии, Испании, объездил множество городов России и Украины. И ничуть не зазвездился. Когда я спросил, какие были ощущения при получении «народного» в 1994-м, ответил с легкой улыбкой:

- Я спокойно к этому отнесся. Кто такие Карузо, Паваротти? Они что, народные артисты Италии? Когда Шаляпину дали народного, а потом, когда он эмигрировал, забрали, он хохмил: «Бедненький, что же я теперь буду делать? Меня же перестанут узнавать!».

Землянскому очень нравились партии Трубадура, Валентина в «Фаусте», но особенно - Риголетто. Во время гастролей он любил, встав чуть свет, уходить на природу и слушать ее живую музыку.

- Порой такая краса - душа заходится, - прикрывал глаза. - В Кисловодске жасмин цвел, я купался и в его запахе. А потом шел через рынок, покупал продукты и сам себе готовил завтрак. А в западной Украине выйду, бывало, на берег Южного Буга - там ивы спускаются прямо к воде, моют в ней косы. И сразу вспомнится романс, которым я всегда начинал концерты:

- Дремлют плакучие ивы,
Низко склонясь над ручьем!

Назвать любимый романс он тогда не смог:

- Никогда не выходил на сцену с вещью, не пропущенной через душу, не ставшей частичкой меня. Живая музыка - она всегда идет только от сердца.

Валентин Александрович исколесил с концертами весь Донбасс. Пел в шахтных нарядных, в больницах, санаториях, общежитиях.

- Помню, выступали мы на мариупольском метзаводе им. Ильича. Лето, жарища. А в цехах так вообще - пекло, - поделился он на прощание. - Оттуда периодически появлялись металлурги в своем суконном облачении. Садились у бидона с холодным квасом. Тянули его и слушали нас. Пою: «Из полей уносится печаль» - а сам вижу, что у трудяг нет сил даже похлопать. И вдруг один из них поднимает грязное лицо с дорожками пота, улыбается и просит: «Дружок, спой еще раз. Так хорошо!»..

* * *

Уверен, земля Землянскому будет пухом. Уж очень светлым, правильным, душевным человеком он был. Таких сейчас немного. Хотелось бы, чтобы память о Валентине Александровиче увековечили в городе, который он не раз воспевал. Хотя бы мемориальной доской дома по проспекту Ильича, где он жил...