Дом Стаханова просит табличку

А то некоторые торезские школьники даже не знают, что за Герой жил на их земле

В ночь на 31 августа 1935-го года забойщик шахты «Центральная-Ирмино», что на Луганщине, Алексей Стаханов добыл 102 тонны угля, превысив норму в 14 раз. Его имя вошло в историю, а сам горняк на долгие годы осел в Москве. Сегодня Торез - последний приют самого знаменитого на планете рабочего человека - празднует 75-летие рекорда суточной добычи, перевернувшего представление советских людей о пределе трудовой самоотдачи. Пусть скептики скорчат гримасу, но смею утверждать, что Стаханов подарил тем, кто его знал, следовал его примеру, эйфорию энтузиазма. Не фальшивого, а истинного.

Был ключом от любых кабинетов

С 1957 года он обитал в Чистякове, ныне Торез, в поселке шахты «Объединенная», где располагалась и «Торезская», - его последнее место работы. Это сейчас горожане понимают, что сослали к ним человека, провинившегося по всем статьям (морально-этическим в первую очередь). А в те годы тотальной дозировки информации только слухи намекали на истинную причину отдаления Стаханова от столичных кругов. Причем всесоюзные СМИ крайне редко о нем вспоминали. Кое-кто считал, что Алексей Григорьевич вообще… умер.

А здесь, в Торезе, об этом забвении и не ведали. Бесконечные сидения в президиумах, встречи на предприятиях, в техникумах, ПТУ, школах, поездки на слеты передовиков делали из него местного идола. Он же оставался простым - своим среди своих. Повседневная жизнь Стаханова была на виду и блеском не отличалась. Это и подкупало.

Как известно, официально Звезду Героя Соцтруда ему вручили здесь только в 1970 году. Николай Крамаренко, нынешний председатель теркома профсоюза «Торезантрацита», вспоминает, как первый секретарь ЦК компартии Украины Петр Шелест неожиданно для всех вручил тогда нескольким бригадирам грозов ключи от новеньких «Волг». Если бы не Стаханов, не было б, наверное, того сюрприза...

Его именем активно пользовались снабженцы. Алексей Григорьевич был завпроизводством, помощником главного инженера шахты «Торезской». Бывший зам. директора предприятия по хозвопросам Василий Мордошенко рассказывал, что в какие бы кабинеты они ни заходили со Стахановым, какие бы стройматериалы или оборудование ни просили, всюду  их встречали с открытой душой.

Мастерил из подшипников самокаты для пацанов

Бывший парторг шахты Сергей Любовенков рассказывал мне, как, чтобы обустроить быт да и вообще личную жизнь Алексея Григорьевича, на парткоме утверждали кандидатуру женщины, которую прочили ему в жены - Антонины Федоровны. Их брак зарегистрировали без официального развода с предыдущей женой. Иного выхода, чтобы поддержать Стаханова, пустившегося во все тяжкие, не было. Стаханиха, как в шахтерском поселке до сих пор называют Антонину, показывала мне еще в конце девяностых паспорт, в котором действительно стоял штамп загса.

…Она взялась за супруга круто. Соседка, Зоя Мысляй, впоследствии досматривавшая саму Антонину, вспоминала, что квартиру та сразу преобразила, обставила ее новой мебелью, увешала по тогдашней моде коврами. Стахановы никогда никому не отказывали в просьбах достать через орсы (отделы рабочего снабжения) дефицитные в те годы холодильники, телевизоры, пылесосы, мебель, те же ковры. Так что благодарных людей и просто друзей было немало.

Нина Черненко у стахановского дома, на который просится мемориальная доска.

А с отцом Зои Алексей Григорьевич часто в баньке парился - своей не было, так он к соседу хаживал. Брат Зои - Юрий Чернецов, прекрасно помня не самые трезвые дни знаменитого горняка, предпочитает говорить о хорошем:

- Трудяга был Стаханов, на все руки мастер. Уже болел, еле ноги тягал, а на работу ездил. Помню, приносил с шахты подшипники и пацанам на улице делал самокаты. А как-то привезли ему грузовик арбузов, забили ими всю веранду, так пол-улицы объедались дармовыми кавунами! А еще показывал нам свой пистолет. Настоящий! Марки не помню, но дуло у него было залито свинцом.

Когда Стаханов попал в психиатрическую больницу в Донецке, где и дожил до самой смерти в 1977 году, Антонина часто брала с собой Зою, чтобы проведать мужа. Зоя Васильевна вспоминает, как готовила Антонина тормозки, запекала утку с капустой, пирожки лепила. Супруга она пережила на двадцать лет.

Детское незнание и горняцкое неверие

Сейчас в доме Стаханова (ул. Сиваченко, 3) обитает с сыном бывшая закройщица Шахтерской трикотажки Нина Черненко. Несколько лет назад задешево купила жилище у бывших опекунов Антонины. Окраинный неблагоустроенный поселок и без того пустеет, так что тут каждому покупателю рады. Строение обветшало: обвалились стены, всё проржавело. Сейчас хозяйка занимается ремонтом. И удивляется, почему на доме до сих пор не установили мемориальную табличку о Стаханове. Ведь журналисты здесь в последнее время - частые гости.

Зоя Мысляй рассказала, что представители торезского и стахановского исполкомов недавно забрали у нее для музеев дипломы Алексея Григорьевича, фотографии. Кое-что хранится в музее поселковой школы, в торезском Высшем техническом училище им. Стаханова. После некоего забвения всё, наконец, понадобилось...

Когда ходила по поселку, пыталась расспросить людей, что они знают о Стаханове. Девятиклассник Артур, восьмиклассник Игорь и еще один мальчонка лет 11, не назвавший себя, так и не вспомнили, кто он такой. А ведь учатся в школе, где есть музей Героя!

Возвращалась из поселка на рабочем автобусе одной частной шахты. Молодые горняки - два Дмитрия, Антон, Алексей и Павел - знают, кто такой Стаханов. Антон даже вспомнил, что тот приехал сюда из Орловской губернии, был так силен, что коня мог поднять. Но все уверены - столько угля за смену нарубить невозможно. Мол, это всё придумано. На их шахтенке за смену три бригады добыли в тот день 45 тонн, а тут один забойщик - более ста при норме семь.

Бывший гендиректор «Торезантрацита» Валентин Бычков, родина которого - этот же поселок, мне позже пояснил: хлопцы просто не знают, что на крутых пластах, где добывается коксующийся уголь, совсем другая технология, уголек мягче антрацита. Да и крепили за забойщиком кровлю, всё было тщательно подготовлено.

...А встреченные мной на малой родине Алексея Григорьевича пацанята, не знающие о нем, скорее исключение, чем правило. На мемориале Стаханова я пообщалась с другими ребятами - из училища, носящего имя Героя. Достойные преемники горняцкой славы!  К примеру, Алексей Головко - будущий подземный электрослесарь. А почему бы и не будущий «генерал»?  Если только отрасль окончательно не угробят.

Дороги тревожат больше прошлого

В поселке разговорилась с женщиной, которая работает уборщицей. Жалуется, что всё дорожает, а работы нет, особенно мужикам: ее сын на «дырках» подвизался, гривен по триста со смены приносил, но три недели назад «копанки» прикрыли. На что жить?  Не до Стаханова ей... Еще один мужичонка отрезал: «Какой Стаханов?  Вы лучше дороги наши сфотографируйте, по которым ездить нельзя».

И не поспоришь с человеком. На кой ему юбилей трудового подвига Героя, если у него все в жизни наперекосяк, и дорога к дому в ухабах?

Так что, грядет очередное забвение? Теперь уже не в чиновничьих кругах, а среди тех, кого черное золото уже не кормит, как раньше... Валентин Бычков поражался: на шахтах Тореза и Снежного работали около 45 тысяч человек. Куда делись эти люди после закрытия предприятий? Чем живут? Не питаются же святым духом, закусывая ностальгией по славному прошлому...

Но при чем тут Стаханов? Он как раз-то поднимал своим примером страну. И добрая ему за это память.