Донбасские истории: переселенец стал сторожем у беженцев

«Мы с моей Подружкой всегда вместе, - Георгий озорно подмигивает. - И дома не расставались, и здесь, став переселенцами, мы вместе.

«Подружкой» Жора Ерёменко называет свою вишнёвую «дэушку», которую купил лет семь назад, продав доставшийся по наследству маленький бабушкин домик. Из Красногоровки Жора приехал год назад, оставив в родном городе родителей, которые наотрез отказались уезжать куда бы то ни было.

Между сторожем и таксистом

Георгий относится к тому, достаточно большому, числу переселенцев, которые не идут в различные фонды и соцслужбы в надежде получить справки и выплаты. «У меня две руки, две ноги. Зачем мне чья-то помощь? - удивляется мужчина. - На Бога, на помощь, то есть, надейся, а сам не плошай. Вот и стараюсь «не плошать».

Ерёменко всегда мечтал пожить возле моря. «Если бы не старики родители, то давно бы уже уехал к морю, но не хотелось их одних оставлять, - рассказывает молодой человек. - Так и держали дома они и работа. Ну, а когда военные действия начались, я решился на отъезд. Покидал в Подружку самое необходимое - куртку, свитер, сменное бельё, планшет, залил бак бензином до краёв, сел за руль и поехал. Старики мои стояли рядышком возле калитки, вслед мне смотрели. Вот их жалко было так, что сердце словно прищепкой прищемили…»

Приехав в столицу Приазовья, Жора первым делом стал просматривать сайты с частными объявлениями в смутной надежде «найти что-нибудь подходящее». Подходящее он нашёл минут через пятнадцать в разделе «разное». В объявлении указывалось, что требуется пенсионер или супружеская пара пенсионного возраста для того, чтобы сторожить дачу и выполнять несложные дела по хозяйству. И хотя Георгию до пенсионного возраста очень далеко, он решительно набрал указанный в объявлении номер.

«Сговорились мы сразу, - рассказывает молодой человек. - В мои обязанности входило сторожить в Мелекино дачу, двухэтажный коттедж средней величины, ухаживать за садом (деревья обкапывать, листву сгребать и жечь), к приезду хозяев протирать в комнатах пыль и пол, растапливать камин. О своём приезде они сообщали заранее, так что я всё успевал сделать. Платили немного, конечно, но мне хватало. За продуктами ездил в магазин, в свободное время гулял возле моря, сдружился с рыбаками, они мне по дешёвке свежую рыбу продавали. Так я прожил до апреля. Потом приехали хозяева, привезли с собой целый штат обслуги. Они собрались мини-гостиницу открывать. Я уехал в Мариуполь, устроился таксовать в одну из служб. С жильём вначале определиться не мог, снимал посуточно комнату с подселением. Но спустя пару недель подвернулся неплохой вариант. Знакомый нашего директора уезжал с семьёй в Россию. И нужен был человек, который согласился бы присматривать за их домом. Предложили мне, и я, конечно же, согласился. Странно немного вышло. Я, переселенец, стал сторожем у беженцев. Вобщем, сейчас я доволен тем, как всё устроилось. Домик роскошный, двухэтажный, с мансардой. Мне выделена комната на первом этаже. В мои обязанности входит приглядывать за домом, проверять, чтобы всё было в порядке, кормить и выгуливать Лизу. Лиза - большая овчарка, живущая во дворе в вольере. Очень умная, всё понимает, мы с ней сдружились. Почти каждый день я её вывожу гулять. Мы с ней неспеша совершаем обход близлежащих улочек. Приятно вести на поводке кавказскую овчарку, ничего не скажешь. Чувствуешь себя защищённым. Когда-нибудь я заведу себе такую же собаку…»

А кошки скребут…

«…Вот только не знаю, когда это случится, - говорит вдруг погрустневший Георгий. -

Несмотря на то, что я бодрюсь, на душе иногда такие кошки скрести начинают, что и сказать невозможно. Более чем за год у меня, конечно, появились знакомые в Мариуполе. Но - всего лишь знакомые. На самом деле, я здесь совершенно одинок. Друзей нет, близких приятелей нет. Есть лишь Подружка моя и Лиза…

Тридцатилетнему мужчине надо иметь свой дом, семью. А у меня ничего этого нет. Свою давнюю мечту - пожить возле моря - я осуществил. И теперь хочу вернуться в свой городок, в свой дом, где ждут меня мои родители. Хочу привести в дом жену, хочу, чтобы у меня родился сын, а потом - дочка.

Надеюсь, что перемирие перерастёт в мир. Я и сейчас готов всё бросить и уехать домой. Но вы ведь вы знаете, во что превращена Красногоровка! Многое разрушено, все, кто мог, уехали. Работы нет. Я работал на станции техоблуживания, но владелец уехал, а саму станцию во время какого-то обстрела сильно зацепило. У нас дом ремонта требует. Он тоже пострадал от обстрелов. Потому и не уезжаю. Здесь есть хоть какая-то возможность работать. Трат у меня мало, стараюсь побольше откладывать, чтобы потом, когда домой вернусь, было на что дом восстановить. Да и жить на что-то надо будет, пока работу не найду. Вобщем, пока я - мариуполец…»