Заметки из прифронтового блокнота: Докучаевск - там, где гремят пушки

Репортаж из переговорного пункта под открытым для шальных пуль небом

Если абонент недоступен...

Переговорный пункт на перекрёстке.

Жители Докучаевска баловнями судьбы себя не считают. Особенно, летом. А всё потому, что летние дожди стороной обходят этот горняцкий городок. По словам старожилов, неблагосклонность природы объясняется наличием исполинских карьеров, якобы преграждающих путь атмосферным осадкам.

Впрочем, регулярно повторяющиеся засухи локального характера померкли перед новыми бедами. Во-первых, Докучаевск оказался в зоне боевых действий, а во-вторых, в городе пропала телефонная связь

И тут же на самой высшей точке Докучаевска образовался переговорный пункт под открытым небом.

Собственно, до недавнего времени здесь был рядовой перекрёсток, откуда просматривались отвалы-миллионники и поля пригородного сельхозпредприятия. Но вот уже две недели подряд сюда стягиваются желающие перемолвиться словечком-другим по мобильному телефону.

Некоторые, правда, пытаются оседлать крыши пятиэтажек, но в ответ доносится набившее мозоли на ушных раковинах механическое: «Абонент недоступен»... Помимо осложнений по линии  связи, в рядах обывателей регулярно возникает паника. Как следствие - повышенный спрос на успокаивающее в таблетках и жидком виде.

Только бесполезно глушить панику радикальными средствами, если её ежеминутно подогревать канонадой и слухами о предстоящем наступлении. И эта всеобщая атмосфера напряжённости сгустком висит над переговорным пунктом.

Снаряд прервал на полуслове

И всё-таки нет худа без хоть какого-то добра, то есть положительных сторон. Во-первых, именно на переговорном пункте под открытым небом есть шанс встретить человека, черты лица которого уже начали стираться в памяти, во-вторых, прогулки на свежем воздухе всегда полезны для здоровья, а в-третьих, здесь всегда можно получить из первых рук порцию свежих сплетен.

Правда, есть и такие, кого соседство с переговорным пунктом выводит из равновесия. Около десяти утра, когда толпа на перекрёстке поредела, разразился скандал. А затеяла его жительница близлежащего дома. Внешне -  вполне благообразная дама, зато в глазах - лютое огниво.

- Развели здесь тары-бары! Хоть уши лифчиком затыкай! Вот возьму сейчас поганую лопату...

- И что произойдёт? - поинтересовался гражданин с костыликом.

- Сейчас узнаешь, - пообещала дама.

- Послушайте, - попытался урезонить скандалистку любопытствующий гражданин. - Мы находимся на нейтральной территории, ничего предосудительного не затеваем.

- Зато беду накликаете на мою голову.

- Это каким же образом?

- С той стороны засекут скопление мобильников в одном месте, подумают, что здесь войска сконцентрировались. Возьмут и нанесут упреждающий удар.

- Уймись, тётка, - посоветовал мужик с глазами отставного бойщика скота. - Слышимость на «двоечку», а ты ещё и дополнительные помехи создаёшь.

- Да замолчите! - взвыл занявший хлебное место на придорожной кочке молодой человек. - С женой общаюсь. Она - в роддоме. А кого родила, парня или девку, никак не разберу.

- Поздравляю, - буркнул сумеречноглазый. - Нашли время...

Конец фразы народ не расслышал. Её размазало по слякотному перекрестку эхо разорвавшегося на бровке отвала снаряда.

«У сараi на полицi»

Подслушивать чужие разговоры - занятие малопочтенное. Только куда денешься, если в звукоприёмники со всех сторон вторгаются потоки человеческой речи. Вот некоторые особо врубившиеся в память разговорные перлы:

«Куда прилетело? По левую руку от меня... Не знаешь, где сейчас у меня левая? По другую сторону от правой, в которой мобильник».

«По Шагайке шандарахнуло. Сто двадцатым калибром. А теперь «Василёк» за отвалом сыграл. Сам слышишь? Ну, так какого чёрта спрашиваешь».

«А ты приедь, посиди со мной недельку в подвале. Заодно одну любопытную надпись покажу... Вон ты как заговорила, сестрица? Знаешь, не звони больше. И я тебе звонить не буду».

«Пусто в холодильнике и на кармане... Нет, твой борщ мы ещё позавчера с Мухтаром доели. Где, говоришь, заначку сделала?.. Мне что теперь, весь огород перекапывать надо? Говори толком. А то, как у Петровны: «Десь в сараi на полицi». У неё же тех сараев целых три штуки.

Кроме меня, матерному рёву никто не внял. Народ даже не взглянул на гражданина грозной наружности, который крыл какого-то племяша Витьку. Лишь проталкивающаяся сквозь частокол абонентских тел старушка с «кравчучкой» осенила себя мелким крестом:

- Прости, Господи, неразумного. Совсем народишко опупел. Кидаются друг на друга, обзывают. Воистину сказано: коль человек духом ослабел, то им начинает править нечистая сила.

Хижина камеронщицы уцелела, горный лес приказал долго жить

Надпись на калитке.

Как только начались перебои со связью, вовсю заработало сарафанное радио. Действует оно по тому же принципу, что и разделённые линией фронта телевизионные каналы: «Одни - врут, другие - брешут». Поэтому я отсеиваю шелуху, вроде подбитого из карабина Т-90 или грандиознейшей операции по форсированию речки Сухая Волноваха, чьё анемичное название говорит само за себя.

Однако часть информации заслуживает доверия. По крайней мере, у меня нет основания сомневаться в правдивости камеронщицы, которая следит за уровнем грунтовых вод в карьере:

- Около двух ночи в дежурку ввалились вооружённые автоматами люди: «Топай отсюда, тётка, - приказывают. - Мы сейчас твою халупу вместе с насосами взрывать будем». Я хоть и перепугалась, но виду не подала: «Куда я пойду до окончания комендантского часа? Лучше уж погибну здесь и сразу». Так они выматерились и с тем ушли.

Хибарка камеронщицы уцелела. А вот горный лес на отвалах без защиты. Особенно досталось тридцатилетним насаждениям кургана Любви, где в довоенные годы уединялись моторизированные парочки.

- Теперь деревья, по слухам, остались только по опушке, - рассказывает знакомый озеленитель из Новотроицкого, назовём его Игорем Матвеевичем. - Середина, в том числе, дубки и сосны, вырублена строителями фортификационных сооружений. Плантации облепихи и шиповника растоптали гусеницами.

- О судьбе приписанных на кургане косуль ничего не знаете?

- Где гремят пушки, там зверю места нет, - философски заметил создававший поднебесную красоту человек.

И вообще, хлипкое перемирие закончилось, чему, как подозревает Игорь Матвеевич, в высшей степени поспособствовала система материального поощрения. Если затишье - будь любезен, довольствуйся голимым окладом, потренировался на гашетке «Утёса» - получи премию.

А там, глядишь, утвердят надбавку. За уничтоженный прямой наводкой дом, втоптанное в грязь поле озимой, убитую козу, снятый с противника или подвернувшегося под руку мирного обывателя скальп.

Только это уже будет такса для окончательно ослабевших духом и рассудком людей, которыми, по словам старухи с «кравчучкой», правит нечистая сила.

Сергей ВАСИЛЬЕВ.

Фото автора.