В донецком Доме художника открылась выставка «Корни и ветви», приуроченная к юбилеям отца и дочери, мастерство которых оценили не только в Украине, но и далеко за ее пределами.

Уроженец села Раздольное (Старобешевский район) Михаил Джарты, которому в этом году исполнилось бы 95 лет, не заканчивал высших учебных заведений художественного профиля. Изостудия да курсы - вот и все «университеты». Но этот удивительный грек обладал великим даром - любить жизнь и передавать это чувство в своих работах. Колхозного ли чабана писал, шахтеров, металлургов, солдат (сам прошел войну, так что знал о ней не понаслышке), свою землячку Пашу Ангелину, буйство садов или просторы полей - всё у него выходило настоящим. Настолько, что и сейчас, глядя на его картины, слышишь гул снарядов, потрескивание угольных пластов, шелест пшеницы, шепот воды.

Пронзительное чувство природы и уважения к человеку, талант и потрясающую работоспособность Михаил Трифонович сумел передать дочери Ларисе, которой в январе исполнилось 60. Две круглые даты, родство и Мастерство вылились в потрясающую выставку, на которой представлено около 150 картин отца и дочери Джарты.

Лариса Михайловна пишет акварелью, маслом, пастелью, сангиной, использует графику. Как и отцу, ей подвластны любые жанры: пейзажи, портреты, натюрморты, тематические картины. Персональные выставки заслуженного художника Украины проходили не только в нашей стране, но и в России, Греции, Германии. Ее произведения находятся во многих музеях, частных коллекциях Европы, США, Канады.

- Все картины мне очень дороги, - уверяет она. - И эти питерские, сделанные еще в 72-м, в студенческие годы, и мальчик, и верблюды, написанные в 80-х годах в Туркмении. Здесь - дыхание Сибири. Вот - неповторимые и родные Святогорье с Приазовьем, донецкая рыбалка на фоне терриконов. А там - тепло Крыма, приволье Сумщины, древность Карпат.

С особым трепетом рассказывает она о цикле работ, посвященных Раздольному (кстати, Лариса Михайловна является его почетным жителем). Приехав туда в 2001-м, спустя десять лет после смерти отца, художница будто старалась поймать частички его души в сарае, крытом черепицей, груше, дяде Антоне, которого изобразила с косой.

- Очень рада, что успела написать портрет отца при его жизни, а не по фото, - говорит художница. - Папа не любил позировать. Он ведь привык, что это ему все позировали. Но уговорила…