Были чужими, стали родными

Горловские медики, имеющие двух своих дочерей, растят ещё взятого под опеку мальчика и двух приёмных детей

Клуб «Шахтёр» проводил конкурс детского рисунка на футбольную тематику. От Горловки в победители вышли три ребёнка - 7-летний Саша, 8-летний Богдан, 9-летняя Надя - все под разными фамилиями, но из одной семьи Людмилы и Сергея Короти. С этими мамой и папой они прибыли на «Донбасс Арену»  и переживали: видят ли их родители на поле рядом с футболистами? Дети привыкли любые поступки, чувства, настроения, как по барометру, сверять с оценками именно этих людей. И хотя от ребятишек никогда не скрывали правду, они и в мыслях не держат, что с этими взрослыми их не связывают кровные узы.

Сашу, как подарок, преподнесли в пакете

У врача Короти было обычное дежурство, когда в полночь «скорая» доставила из Дебальцева ребёнка, который появился на свет не более шести часов назад. Об этом свидетельствовало состояние пуповины и плаценты, которые вместе с ним в полиэтиленовом пакете обнаружил случайный прохожий в бурьяне рядом с автобусной остановкой. Тогда, в октябре, было уже довольно холодно, и медики диву давались, как эта кроха не только не погибла, но и не заболела. Дитя обмыли, обогрели, накормили, врач взял его на руки, и сердце дрогнуло. Недоношенный, страшненький, оливкового цвета, с узкими глазками, похож на японца. Кто же на такого бедолагу обратит внимание?! Ровесники будут насмехаться, а защиты ждать неоткуда: как перст один.

Сергей Анатольевич Коротя много лет возглавляет отделение патологии новорождённых Горловского ТМО «Семья и здоровье». Год назад в публикации «В Горловке выхаживают дюймовочек и мальчиков с пальчиков» «Донбасс» рассказал об этом удивительном докторе, через руки которого прошли тысячи малышей. В трудные 90-е каждый год больше 60 из них были брошены матерями на произвол судьбы. Смотрел на таких и всех хотел приголубить, обогреть, но дома подрастали дочери Аня и Юля. Поэтому глава семьи долго считал, что проблему сиротства надо решать на государственном уровне, а личная инициатива здесь вряд ли поможет. Но, если честно, для серьёзного жизненного шага ему надо было созреть.

- Муж пришёл с дежурства и преподнёс сюрприз. От сообщения, что у нас есть сын, я опешила и растерялась, - вспоминает Людмила Прокофьевна. - Но любовь - чувство безусловное. Когда увидела Сашу, сердце ёкнуло, и через полтора месяца мы забрали его в семью.

На домашнем фронте всё было понятно. Для дочерей появление брата оказалось вполне естественным, но если бы они восприняли важное известие в штыки, родители, уверяют, даже не пытались бы их уговаривать. А вот чужие языки… Короти думали, что чиновники встретят их душевный порыв на ура, но те начали стращать непредсказуемой наследственностью ребёнка, а коллеги пытались искать в решении семьи подвох. Дескать, у заведующего отделением была возможность выбрать прекрасного малыша, а он зациклился отнюдь не на самом лучшем. Да и потом доброжелателей хватало: открыто сравнивали карие глазки сынули и голубые глаза папы. Но красавец Сашуня с яркой неславянской внешностью стал не просто родным, как своя кровинка, а похожим на всех  любящих его людей.

Вначале малышей накормили

Людмила Прокофьевна ещё работала анестезиологом в реанимации того же ТМО, когда увидела, как сестра-хозяйка отчитывает в больнице маленького сорванца, который, взяв со стола маркёры, от души разрисовал ими стены. Он сразу обратил на себя её внимание: и безответный какой-то, и несчастный. Так оно и оказалось. Мать-кукушка оставила двухлетнего Богдана на чужую бабушку. А у той в семье больной с открытой формой туберкулёза, и хоть шаром покати. Поэтому старуха сдала подкидыша в больницу. Нетрудно спрогнозировать, какая судьба ждала его, рождённого от корейца, после мытарств по детским домам. Но как Людмила Прокофьевна могла при первом же взгляде наперёд просчитать его горемычную долю, большая загадка щедрого открытого сердца. Биологическая мать легко отказалась от чада, но юридически его передача в семью Короти потребовала времени. Зато с названным братом Сашей Богданчик встретился, будто очень по нему соскучился.

А взрослые столкнулись с непредвиденными сложностями. Приёмный сын элементарно не наедался. Даже, не зная, что готовят на кухне, тут же сообщал: «Я это люблю», и всё тянул в рот. Съедал две-три тарелки и ждал ещё. Он быстро наел хороший животик, но родителям пришлось набраться терпения, пока мальчик испытал, наконец, чувство сытости. А вообще отношение к еде - это, видимо, одно из важных проявлений даже небогатого жизненного опыта. Их Надя поначалу, как сорока-воровка, шустро отнимала еду у братьев. Вначале смерчем проходилась по их тарелкам и только потом бралась за свою. О существовании конфет она понятия не имела, а накормить её горячим без слёз не получалось. Кусок хлеба с маслом или сосиска были пределом её гастрономических вкусов. Такой себе непритязательный человек, который до четырёх лет просил на паперти милостыню или несколько дней один сидел взаперти, пока сотрудники службы по делам детей горсовета не определили кроху в детдом.

Надя не знала, что такое дисциплина, ответственность, необходимость спрашивать разрешения у взрослых. А главное, кровные родственники не удосужились вовремя оперативным путём исправить дефект так называемой заячьей губы. А девчушка-то симпатичная, яркая - цыганские корни дают о себе знать. Так, плохо управляемую, но изо всех сил желающую понравиться чужим людям, и увидела её семья Коротей в полном составе. Будущий папа признал в ней своего ребёнка, а старшие дочери в один голос заявили: «Это наша девочка, надо брать».

Вот они, все пятеро деток.

Ребёнку нужен отчий дом

Саше уже выправили косоглазие, Надюше сделали пластику и продолжают лечение. Чтобы больше времени отдавать любимым найдёнышам, Людмила Прокофьевна ушла с работы и стала профессиональной мамой. У многодетных родителей есть хороший рецепт: каждое новое чадо, пока то не почувствовало себя пупом земли, они сразу везут на природу в черниговскую глубинку, на родину Людмилы Прокофьевны. Там маленький человек может понять, что семья - это тёти, дяди, двоюродные сёстры и братья, крёстные, бабушка и дедушка. Последние в названных внуках души не чают, а дед, катая малышей на лошади Роса или скирдуя с ними сено, думает, какую ещё незабываемую забаву предложить горожанам. А те, купаясь в родственной заботе, хорошеют на глазах. Но характер у каждого свой и норов незаёмный. Хотя детвора, согретая огнём любви, и сама уже дарит его искры близким.

Отец и мать в этой семье голодными уж точно не останутся: любой малостью каждое чадо норовит с ними поделиться. А взрослые всегда рассчитывали, чтобы их дети были близки по возрасту, и между ними была душевная общность. Старшие Аня и Юля учатся в Харькове на экономистов. Саша с Богданом - не разлей вода. Надя, конечно, их ровесница, подруга во всех играх, но и ей бы сестричку не мешало иметь. Пусть добрых Коротей, как они все себя называют, будет ещё больше.

Когда-то они мирно уживались в двухкомнатной квартире. Потом благотворительный фонд «Дiм Сашка», открытый по инициативе и на средства гражданки США Патриции Барнс, предоставил им пятикомнатную квартиру в доме, рассчитанном на семь многодетных семей. Но Короти всёравно весело толкутся в одной комнате, так и норовя взобраться папе на колени или повиснуть у него на плечах. Конечно, просторное жилье с игровыми и спортивными площадками во дворе - очень удобно. Но это всё-таки благоустроенное общежитие, а, по мнению мамы, у каждого ребёнка должен быть отчий дом и родные стены. Её чада этой естественной привилегии, к сожалению, лишены. Но пока они этого не понимают, а по количеству внимания, выпадающего на юную душу, могут даже соперничать со сверстниками  из обычных семей.

Все занимаются в танцевальном коллективе «Шахтёрские огоньки», вокальной студии «Октава», студии эстетического развития «Лана» и всюду блещут талантами. А папа своими прекрасными снимками, стремясь запечатлеть каждый шаг, создаёт им богатую фотородословную. Это тоже обязательная примета настоящей крепкой семьи.