Бизоны и обстрелы в степях Донбасса

Из Красной книги - на пастбища Донецкого кряжа переселились самые массивные парнокопытные планеты Земля. О том, что новая родина им пришлась по душе, можно судить по появлению потомства в стаде бизонов.

А остров тот построен на костях

За хлипкой сеткой-рабицей, по периметру окружающей островок байрачного леса, шевельнулась тень. Она могла бы принадлежать утонувшему в августовской ночи терновнику, по загривку которого осторожной гребёнкой пробежался ветерок, однако роща была залита безмолвием, как тина обмелевшего от засухи пруда.

И потом, на кустах растут ягоды, но не глаза. Они были одного цвета с низко зависшей над Саур-Могилой вальяжной луной. А ещё в зрачках отражались зарева близких пожаров.

Зверь был явно встревожен. Его влажные ноздри щекотал настой степного разнотравья и запах разлагающейся плоти.

Смрад исходил от развороченных снарядами стрелковых ячеек и могильного холмика на другой стороне балки, где егеря похоронили вздувшуюся тушу оленихи.

Гонимый неясным предчувствием, зверь покинул лежку и теперь слушал тишину, которая казалась такой же коварной, как и способные швыряться молниями человеки. Скажем вроде тех, которые обратили североамериканские пастбища в кладбища бизоньих черепов.

То была невесть за какие грехи ниспосланная кара. Насчитывавшие пятьсот или шестьсот миллионов голов стада метались по бескрайним прериям, однако нигде не находили спасения.

Двуногие существа, каждого из которых Зверь мог прихлопнуть, как козявку, посеяли ужас в сердцах тысячекилограммовых гигантов. Их били даже из окон самодвижущихся колесниц, для которых люди проложили железные полосы.

Человеки, конечно, забыли, а в крови Зверя жила память об острове Манхэттен, основанием которого послужили кости утонувших здесь сотен тысяч бизонов.

Бойня прекратилась лишь после того, как прямоходящие существа однажды обнаружили, что им больше некого истреблять. Ещё больше удивились они, когда в 1889 году пришлось занести в Красную книгу уцелевших 835 обитателей прерий.

Фотомодель весом в тонну.

Сейчас на земном шаре насчитывается около тридцати тысяч бизонов. Из них одиннадцать взрослых и четверо телят прописались в рощице, с опушки которой можно разглядеть брошенный в траву монарший колпак самой высокой горы Донецкого кряжа.

Новая родина пришлась Зверю по душе. Триста гектаров пастбища, пруд с неподвижной водой, уютный островок леса. Да и новые хозяева оказались на удивление заботливы. Так и норовили поначалу подсунуть ломоть пахучего каравая.

Однако самым любимым лакомством Зверь считал не булки, а ягоды шиповника. Да и подачки он отвергал, не желая повторить участь оленя, который слишком уж доверился людям.

Родиной этих маленьких бизонов стал Донбасс.

Правда, неладно сделалось в последние годы на новой родине. Ночи напролёт полыхали кровавые сгустки артиллерийских зарниц, сажа чёрным снегом укрыла листья шиповника. И с каждым часом всё тревожнее становилось на душе у Зверя.

А сейчас он своим мощным загривком и вовсе почувствовал приближающуюся беду. Будто воочию увидел, как рваный металл кромсает лесной островок.

Чуть подавшись назад, Зверь опустил к облитой лунным светом траве тяжёлую башку и тут же послал тысячекилограммовую тушу на сетку-рабицу. После этого растолкал коров-бизоних, подрастающего соперника, которого люди нарекли Сном, и через пролом увёл стадо в настороженную степь.

Украсили танк рогами убиенного оленя

Главный смотритель Юрий ТИМОФЕЕНКО.

- Так всё и было, - подтвердил главный смотритель бизоньего стада Юрий Тимофеенко,- Зверь, он же - Бориска, той августовской ночью позапрошлого года протаранил ограду и таким образом спас стадо от верной гибели. До этого бои велись на самой Саур-Могиле, вон за теми полезащитными полосами, но ни один снаряд не разорвался в наших владениях. И только ранним утром батарея реактивной артиллерии вывалила на рощу полный боезапас.

- Картина была писана взрывчаткой, - подтвердил егерь и по совместительству пастух Андрей Железняк. - Я не знал, что Бориска успел увести стадо и уже представил среди изрубленных деревьев гору мяса, которую придётся предать земле... Как, скажем, неделей ранее пришлось поступить с убиенной злодеями оленихой.

- Имена поднявших на неё руку известны? - спросил я.

- С каких таких источников? - удивился однофамилец, вошедшего в песню и притчи матроса-партизана Железняка. - Это в мирное время мы ещё имели хоть какое то право противостоять браконьерам, а теперь... Не ведаем даже, из какого войска.

- Нелюдей по обе стороны предостаточно, - мрачно заметил главный смотритель. - Паслись рядом с бизонами олень с оленихой. Олень почти ручной, хлеб с руки брал. Вот и поплатился. Подошёл к неизвестным, но вместо краюхи угостили свинцом. Олениху оставили зелёным мухам на съедение, а тушу оленя вояки увезли на танке... Встречал я чуть позже тот панцерник с оленьими рогами на лобовой броне.

Несколько лет назад я уже имел возможность полюбоваться аборигенами прерий «вживую». Правда, те выглядели довольно непрезентабельно.

Над Асканией-Новой кружились десятки тысяч журавлей, а бизонам, как известно, зонтики не выдают. Да и пастбище больше напоминало голимый ток, куда для обмолота свозят ржаные снопы. А здесь трава до колен. Хотя и обожжена злым солнцем, но ещё сохранила изначальный цвет.

Вообще-то, природа Донецкого кряжа тоже далека от идеала. Деревья лесных островков изуродованы взрывчаткой, маковки холмов опалены войной, окрестные сёла и хлебные нивы до сих пор пахнут застарелыми пожарищами.

Однако природа потихоньку залечивает раны. А пасущиеся на косогоре бизоны, как и люди, после нервных потрясений начинают оттаивать душой. Доказательство тому - четверо появившихся на свет в этом году телят.

- Родились они под мирным небом, - говорит Андрей. - Однако, боюсь, предчувствие верной тревоги передастся им на генном уровне. Но может, оно и к лучшему. Лучше лишний раз подстраховаться, как это сделал Бориска, чем прежде срока обратиться в прах земной.

И взорвался сугроб поутру

Андрей ЖЕЛЕЗНЯК считает,
что места на Земле хватит всем.
Коровам, бизонам и даже щенкам.

С практической точки зрения, Андрею, Юрию и их коллегам следовало бы заняться разведением коров. А то дошло до того, что молоко уже делают из пальмового масла с добавлением придающих ему белый цвет веществ. Возможно, даже глины, которая местами проступает на склонах холмов Донецкого кряжа.

- Так-то оно так, - соглашается Юрий. - Но не забывайте, что у человека, помимо желудка, есть и душа. А она тоже требует пищи... И потом, если бы мы, как вы предлагаете, разводили коров, то и вели себя несколько иначе.

- Объясните...

- Более требовательно по отношению к властям и окружающим. Уж коль производим материальные ценности, то, будьте любезны, оплатите труды тяжкие.

- А то, чем сейчас занимаетесь, вроде лёгкой прогулки?

- Но не из сферы материального. Поэтому терпеливо ждём, когда жизнь наладится, и вспомнят о нас, пастухах бизоньего стада. Задержали жалование - сдали в металлолом парочку прохудившихся вагонеток, поймали рыбки на уху - тем и сыты.

- У вас же под рукой около десяти тонн мяса. На худой конец, можно толкнуть пару бизонов любителям экзотики.

- Однажды мы согласились уступить в хорошие руки Сона и молодую бизониху. Всё по закону, с разрешения руководства. Но теперь рады, что сделка не состоялась.

- Причина?..

- Сон виноват. Накачали его снотворным, иначе до нового места жительства не довезёшь, а он только сделал вид, что дремлет. Когда представитель покупателя набросил ему на рог верёвочную петлю, Сон так мотнул башкой, что бедолага в пяти метрах от него приземлился. С той поры и кличка за ним утвердилась - Сон. Вон он, на переднем плане с малыми телятами. А вот и Зверь-Бориска подтянулся...

- Проблем с подопечными не возникает?

- Даже малейших, - ответил однофамилец матроса-партизана, который «шёл на Одессу, но вышел к Херсону». - Бизоны - звери с понятием. В посевы не лезут, сами знают, когда пришло время отправляться на водопой или ночлег. Мы лишь присутствуем, так сказать, при них.

- И зимой?

- И зимой тоже. Благо - две последние выдались на удивление щадящими.

- А если вьюга?

- Собьются в кучу и спят. Со стороны утром глянешь - сплошные сугробы. Но только подашь голос: «Кончай ночевать», - самый большой сугроб взрывается и вот он, глава семейства... Конечно, если грядущая зима окажется суровой, то придётся идти с шапкой по кругу... Как говорит мой шеф Юрий Николаевич: «Продам ружьё, машину, последнюю рубаху, а зверей на голодном пайке держать не станем». Да и земляки-фермеры, думаю, в беде не оставят.

Обычно я нахожу общий язык с братьями меньшими (если, конечно, подходит к тысячекилограммовой громадине). Зверь не исключение. Подпустил почти вплотную. Наверное, успел убедиться, что в моих руках фотоаппарат, а не стреляющая молниями штуковина.

Однако и фамильярничать не позволил. Стоял, изваянный из рельефных, как холмы Донецкого кряжа, мышц. И всем своим видом давал понять, что не сполна доверяет человеку, который по глупости своей превратил прерии в кладбища бизоньих черепов.

Сергей ВАСИЛЬЕВ.

Фото автора.