Этот год для народного артиста Украины Вадима ПИСАРЕВА - многократно юбилейный. И речь вовсе не о возрасте (48 лет) художественного руководителя Донецкого национального академического театра оперы и балета им. Соловьяненко, а о его достижениях. В марте исполнилось 20 лет созданной им школы, где куют будущих знаменитостей. Столько же будет в октябре фестивалю «Звёзды мирового балета». Плюс - 10 лет фестивалю детского балетного спектакля «Гран-Па», 20 - как Вадим Яковлевич является почётным гражданином Донецка, 30 - как он окончил Киевское государственное хореографическое училище и пришёл в балетную труппу столицы шахтёрского края (кстати, это было в июне 1983-го). О самых памятных выступлениях, водных и каменных увлечениях, а также многом другом один из живых символов Донецка рассказал корреспонденту «Донбасса».

Балетки и гипс хранятся в Джексоне

- Вы танцевали на многих сценах мира. Какие выступления наиболее запомнились?

- В Джексоне (США) на международном конкурсе артистов балета в 1986 году я выступал со… сломанной левой кистью. На репетиции в Большом театре произошёл этот случай, а через четыре дня после этого улетел в Штаты… Считаю, что не обошлось без божьей помощи: при жеребьёвке мне достался последний номер, имелось в запасе три дня на репетиции. Боль была невыносимая, но не отступил. А на сцене - буквально летал. Кроме золотой медали, получил десять тысяч долларов. Вернулся богатым и знаменитым - в том же году стал народным артистом Украины. А мои балетки и гипс находятся в больнице Джексона - как свидетельство того, что совершил тогда советский танцовщик…

Запомнился Санкт-Петер-бург, где я танцевал «Вальпургиеву ночь» в вечере одноактных балетов. Минут тридцать потрясающая питерская публика меня не отпускала - я выходил на поклон, а зрители кричали: «Нижинский, Нижинский!», величая меня в честь выдающегося танцовщика и хореографа.

В начале 90-х опять была поездка в США. И - тяжелейшее время в моей жизни. Я ведь ездил туда всё время от Москвы. И вдруг - путч, переворот. Куда возвращаться? Остаюсь в Штатах, все деньги трачу на труппу. Узнаю, что умерла моя бабушка, которую очень любил. И тут - как соломинка - предложение танцевать с Дженнифер Гелфанд в гала-концерте всех звёзд в Монреале. Это было как моё второе рождение. Арендовал небольшой зал, где и прыжка-то было не сделать. Занимался упорно, до изнеможения. Наш номер был последним в программе. А перед нами - Майя Плисецкая, Хулио Бокка, Владимир Васильев, Екатерина Максимова. Что ни имя - то легенда. Но именно мы с Дженнифер поставили точку, а, точнее, восклицательный знак того вечера. Я усилил все компоненты во много раз. Никогда в жизни, кажется, так не танцевал. Ещё и Дженнифер такого накрутила… Какая же была потом овация!

После этого мы с женой, Инной Дорофеевой, три года проработали в немецкой опере на Рейне (Дюссельдорф). А потом вернулись в Донецк.

Более двухсот выпускников - в Америке

- С Инной Дорофеевой вы расписались, когда вам было по 20 лет. Как живётся вместе двум творческим людям?

- Всякое было. И ссоры, и притирки, и совместные выступления. И - главное! - огромная радость рождения детей. 27-летний сын Андрей танцует в Национальной опере. 13-летняя Саша профессионально занимается большим теннисом. Софийка (ей 29 мая исполнилось шесть) уже начала выходить на сцену, недавно танцевала вальс Штрауса. А вот я простился с большой сценой лет пять назад....

- Зато выпускники Школы хореографического мастерства Вадима Писарева известны далеко за пределами родины...

- Мне, в самом деле, есть чему научить. Ведь сам я занимался у лучших педагогов - в Украине, России, Германии, США. На основе того, что знал, создал собственную систему. И познать её можно не только в Донецке, но и в Ивано-Фран-ковске, Норвегии, Китае. Более двухсот выпускников нашей школы работают в Америке, многие - ведущие солисты театров Оклахомы, Нью-Йорка, Далласа. Среди самых ярких талантов - первый танцовщик Венской Штатс-оперы Денис Черевичко, блистающая в Берлине Яна Саленко, Мария Чугай из Мариинки. Удивляем весь мир и постановками. Тот же «Летучий Голландец» - уникальный культурный укра-инско-немецкий проект, подготовка к которому длилась два года. В нём занято более 300 человек, создана масштабная палуба весом в девять тонн, использованы 3D-тех-нологии. В этом году проект отправится в плавание по Киеву, Львову, Одессе.

- Известно, что артисты - люди суеверные. В какие приметы верите сами, примеры каких суеверий довелось наблюдать у коллег?

- Действительно, у многих есть какие-то талисманы - иконки, фигурки, игрушки. У Екатерины Максимовой был медвежонок, которого она приносила в гримёрку. А Вадим Гуляев и Марис Лиепа собирали гвозди, считалось доброй приметой найти их перед спектаклем. Я всегда ношу крестик. И осеняю крестом себя и сцену, которая для артиста - тот же алтарь.

Камни и вода дарят энергию

- Остаётся ли за напряжённой работой время для хобби?

- Лет пять уже как увлекаюсь камнями… Вот видите, - показывает народный артист на разнообразные камни, выложенные на столе в его кабинете (просто большие куски, целая армада шариков из камней, какие-то конструкции, когда они стоят один на другом; в процессе беседы Вадим Яковлевич то и дело берёт некоторые в руки). - Дома у меня их ещё больше. Я в них чувствую какую-то силу. Они успокаивают, дарят энергию. Особенно это касается камней из святых мест. Этот, к примеру, - берёт весомый кусок мрамора, - из иорданского храма Святого Петра. Много покупаю в Филадельфии, там прекрасные магазины. А летом в Норвегии, где часто бываю, на одном из порогов реки собрал килограммов 60 - в жёлтую, чёрную и беленькую точечку. Необычайно красивые. Сложил их в рюкзачок, забросил на плечо - и пошёл. Никто и подумать не мог, что там такая-то масса, - улыбается Писарев. - Потом из них сделал у себя в саду уголок Норвегии. Посадил там плющ, самшит. Смотрится великолепно. У меня есть подобные уголки Чёрного, Азовского морей. Сам занимаюсь их составлением, получая от этого удовольствие.

- У вас ведь и фонтан есть?

- Имеется. Я вообще очень люблю воду. Каждое утро ею обливаюсь - холодной. Так что закалка - отличная. Когда с генеральным директором нашей «Донбасс Оперы» Василием Рябеньким ездили к нему на родину, на Сумщину, купался там в Суле. Она прямо-таки пахнет пыльцой цветов. А в Норвегии вода настолько чистая и холодная (она идёт с ледников), что можно плыть и пить одновременно. Однажды выбрался из одного тамошнего озерца, а тут подходит местный дедушка. И признаётся: «Мне уже за 70 лет. Но ни разу я не видел, чтобы кто-то здесь купался». Вода обладает памятью, жизненной энергией. И делится с нами, если к ней относиться соответствующим образом. Я, кстати, пью её по-особому. Бросаю в живительную влагу кремень, выставляю на полнолуние, потом замо-раживаю-размораживаю. А пью в течение 14 часов из горного хрусталя. К тому же она у меня на магнитах стоит и на камне флюарите. Такое вот сочетание…

К охоте пристрастил Янукович

- Правда ли, что именно вас можно считать театральным наставником семьи президента Украины?

- В некотором роде - да… С 1986 года мы в течение 12 лет были соседями, даже перегородка - общая. Маленький Виктор, который сейчас заседает в парламенте, переезжал на велосипеде из своей квартиры в нашу. И Александра помню ребёнком… Мы отмечали вместе праздники и, конечно, приглашали Виктора Фёдоровича и его супругу в театр. Начали они со «Щелкунчика», а со временем пересмотрели весь наш репертуар. Людмила Александровна и сейчас - наш постоянный зритель, Берегиня всех фестивалей.

- Но и Виктор Фёдорович в долгу не остался - пристрастил вас к охоте…

- Конечно, ещё до того, как ушёл в политику. Мы с ним даже на кабана ходили - по кукурузе, да с колокольчиками. Сами дичь выхаживали-выслеживали, без загонщиков… Я полюбил охоту за трудность и радость при достижении результата. В этом она чем-то схожа с балетом. Когда на охоту выезжаю, нет ничего лучше кулеша из большого котла. И чтобы там - побольше разнообразных трофеев: вальдшнеп, фазан, куропатка, дикие гуси. Можно и зайца.

- А некоторые думают, что те, кто балетом занимается, белоручки. И пуанты, небось, никогда не снимают…

- Ошибаются, - смеётся Вадим Яковлевич. - Для того, чтобы стать хорошим танцовщиком, нужно та-а-а-к пахать. И выносливость эта остаётся ещё на долгие годы. Пару лет назад, в феврале, при минус 14, мы охотились на лису в Ясиноватском районе. Я ходил по камышам по льду и провалился по горло. Еле вылез… И что вы думаете? Не домой поехал, а продолжал охотиться. Ещё четыре часа ходил в брюках, которые, как цемент. И даже не чихнул потом.

Надобность балета приходится доказывать

Когда я попросил Писарева прокомментировать последние скандалы в мире балета (худруку балета московского Большого театра Сергею Филину плеснули в лицо кислотой, его коллеге из киевской Национальной оперы Денису Матвиенко вдруг заявили, что он работал на этой должности… без контракта, Большой театр решил не продлевать трудовой контракт премьера и балетного педагога Николая Цискаридзе), Вадим Яковлевич, заметно волнуясь, признался: «Интриги и грязь в театрах, увы, присутствуют. В нашем, к счастью, этого нет… Считаю, что всё тут зависит от руководства, которое формирует особого рода окружение. Если это творческие люди, они работают в одном направлении, стремятся больше дать зрителю. А если они повязаны деньгами, тут уже никто не смотрит на высоту задач... Уверен - мои блестящие коллеги пострадали из-за того, что пытались поменять русло реки, сделать более мощные постановки. Что не всем пришлось по вкусу… Беда в том, что зачастую приходится доказывать властям надобность балета. Разве это дело, что мы здесь, в Донецке, возрождаем конкурс имени Сержа Лифаря, а Киев остаётся в стороне?  Или что артисты у нас получают вдвое меньше, чем в столице? Звание национальной наша Опера получила ещё четыре года назад, но вопрос надбавок никак не решится... Такая позиция, конечно, не делает чести руководителям культуры».