И через несколько десятилетий звучат проникновенно многие песни о Великой Отечественной войне. Тот всенародный подвиг продолжает вдохновлять поэтов на новые творения.

Бери шинель, пошли домой

Слова Булата Окуджавы, музыка Валентина Левашова

А мы с тобой, брат, из пехоты,
А летом лучше, чем зимой,
С войной покончили мы счеты -
Бери шинель, пошли домой!
Война нас гнула и косила,
Пришел конец и ей самой.
Четыре года мать без сына -
Бери шинель, пошли домой!
К золе и к пеплу наших улиц
Опять, опять, товарищ мой,
Скворцы пропавшие вернулись -
Бери шинель, пошли домой!
А ты с закрытыми очами
Спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин, -
Бери шинель, пошли домой!
Что я скажу твоим домашним,
Как встану я перед вдовой?
Неужто клясться днем вчерашним -
Бери шинель, пошли домой!
Мы все - войны шальные дети,
И генерал, и рядовой,
Опять весна на белом свете -
Бери шинель, пошли домой!

Москвичи

Слова Евгения Винокурова, музыка Андрея Эшпая

В полях за Вислой  сонной
Лежат в земле сырой
Сережка с Малой Бронной
И Витька с Моховой.
А где-то в людном мире
Который год подряд
Одни в пустой квартире
Их матери не спят.
Свет лампы воспаленной
Пылает над Москвой
В окне на Малой Бронной,
В окне на Моховой.
Друзьям не встать. В округе
Без них идет кино,
Девчонки, их подруги,
Все замужем давно.
В полях за Вислой сонной
Лежат в земле сырой
Сережка с Малой Бронной
И Витька с Моховой.
Но помнит мир спасенный,
Мир вечный, мир живой,
Сережку с Малой Бронной
И Витьку с Моховой.

На безымянной высоте

Слова Михаила Матусовского, музыка Вениамина Баснера

Дымилась роща под горою,
И вместе с ней горел закат...
Нас оставалось только трое
Из восемнадцати ребят.
Как много их, друзей хороших,
Лежать осталось в темноте -
У незнакомого поселка
На безымянной высоте.
Светилась, падая, ракета,
Как догоревшая звезда...
Кто хоть однажды видел это,
Тот не забудет никогда.
Он не забудет, не забудет
Атаки яростные те -
У незнакомого поселка
На безымянной высоте.
Над нами «мессеры» кружили,
И было видно, словно днем...
Но только крепче мы дружили
Под перекрестным артогнем.
И как бы трудно ни  бывало,
Ты верен был своей мечте -
У незнакомого поселка
На безымянной высоте.
Мне часто снятся все ребята,
Друзья моих военных  дней.
Землянка наша в три наката,
Сосна, сгоревшая над ней.
Как будто вновь я вместе с ними
Стою на огненной черте -
У незнакомого поселка
На безымянной высоте.

Последний бой

Михаил Ножкин

Мы так давно, мы так давно не отдыхали.
Нам было просто не до отдыха с тобой.
Мы пол-Европы по-пластунски пропахали,
И завтра, завтра, наконец, последний бой.

Припев:

Еще немного, еще чуть-чуть,
Последний бой - он трудный самый.
А я в Россию, домой хочу,
Я так давно не видел маму!

Четвертый год нам нет житья от этих фрицев.
Четвертый год соленый пот и кровь рекой.
А мне б в девчоночку в хорошую влюбиться,
А мне б до Родины дотронуться рукой.

Припев.

Последний раз сойдемся завтра в рукопашной.
Последний раз России сможем послужить.
А за нее и помереть совсем не страшно,
Хоть каждый всё-таки надеется дожить!

Припев.

Я полмира почти через злые бои...

Владимир Высоцкий

Я полмира почти через злые бои
Прошагал и прополз с батальоном,
А обратно меня за заслуги мои
С санитарным везли эшелоном.
Привезли - вот родимый порог -
На полуторке к самому дому.
Я стоял и немел, а над крышей дымок
Поднимался не так - по-другому.
Окна словно боялись в глаза мне взглянуть.
И хозяйка не рада солдату -
Не припала в слезах на могучую грудь,
А руками всплеснула - и в хату.
И залаяли псы на цепях.
Я шагнул в полутемные сени,
За чужое за что-то запнулся в сенях,
Дверь рванул - подкосились колени.
Там сидел за столом на месте моем
Неприветливый новый хозяин.
И фуфайка на нем, и хозяйка при нем,
Потому я и псами облаян.
Это значит, пока под огнем
Я спешил, ни минуты не весел,
Он все вещи в дому переставил моем
И по-своему всё перевесил.
Мы ходили под богом - под богом войны,
Артиллерия нас накрывала.
Но смертельная рана зашла со спины
И изменою в сердце застряла.
Я себя в пояснице согнул,
Силу воли позвал на подмогу:
«Извините, товарищ, что завернул
по ошибке к чужому порогу.
Дескать, мир, да любовь вам, да хлеба на стол,
Чтоб согласье по дому ходило».
Ну а он даже ухом в ответ не повел:
Вроде так и положено было.
Зашатался некрашеный пол.
Я не хлопнул дверьми, как когда-то.
Только окна раскрылись, когда я ушел,
И взглянули мне в след виновато...

Салют Победы

Александр Розенбаум

Заката марево,
Глазенки карие,
Давай с тобою, паря,
Выпьем по стопарику.
Москва нарядная
Звенит наградами,
Голов не сосчитать седых -
На свой салют спешат деды.
Живых цветов ковер
Пусть над Кремлем плывет,
Нас вновь пятьюдесятью
Залпами страна зовет.
Она расцвечена
Огнями Вечными.
За всех погибших и живых
Сто грамм поднимем фронтовых.
Сны,
Полсотни лет нам снятся сны после войны,
Они друзьями и подругами полны,
Которых столько потеряли мы,
Покуда не дождались той весны...
Прости застолье нам,
Первопрестольная.
Погиб под Прохоровкой Коля -
Это боль моя.
Огнем задушенный,
Сгорел в «Ильюшине»
Мой самый верный корешок -
И это так нехорошо!
«Был» -
я ненавижу это слово за гробы,
За землю братских, наспех вырытых могил,
За треугольник похоронки
И за бабий голос тонкий у избы.
Добавим вроде бы
Ее - юродивой.
Прохладно в кителе,
Одет не по погоде я.
Хоть горек наш удел,
Хороший нынче день!
Вот угораздило меня
Еще полвека разменять.
Да на помин свеча,
Начало всех начал.
Пойдем помянем-ка
Георгий Константиныча,
Ведь это ж - мать честна! -
Была его война,
Он заслужил, чтоб над страной
всегда стоять на стременах!
Сны -
Полсотни лет нам снятся сны после войны,
Они друзьями и подругами полны,
Которых столько потеряли мы,
Покуда не дождались той весны...

Враги сожгли родную хату

Слова Михаила Исаковского, музыка Матвея Блантера

Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок.
Стоит солдат - и словно комья
Застряли в горле у него.
Сказал солдат:
«Встречай, Прасковья,
Героя - мужа своего.
Готовь для гостя угощенье,
Накрой в избе широкий стол, -
Свой день, свой праздник возвращенья
К тебе я праздновать пришел...»
Никто солдату не ответил,
Никто его не повстречал,
И только теплый летний ветер
Траву могильную качал.
Вздохнул солдат, ремень поправил.
Раскрыл мешок походный свой,
Бутылку горькую поставил
На серый камень гробовой:
«Не осуждай меня, Прасковья,
Что я пришел к тебе такой:
Хотел я выпить за здоровье,
А должен пить за упокой.
Сойдутся вновь друзья, подружки,
Но не сойтись вовеки нам...»
И пил солдат из медной кружки
Вино с печалью пополам.
Он пил, - солдат, слуга народа, -
И с болью в сердце говорил:
«Я шел к тебе четыре года,
Я три державы покорил...»
Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт.