Женщину "свалил" инсульт во дворе больницы. Реальную помощь оказали через полтора часа

56-летняя инвалид детства I-й группы Ирина Кобец в сопровождении племянницы Василисы пришла 11 января на плановый осмотр в поликлинику донецкой ГБ №17. Побывав у травматолога и окулиста, отправились домой. А по дороге пришлось зайти в туалет, который расположен на улице - метрах в семидесяти от поликлиники. Именно здесь женщине и стало плохо.

Идти нельзя уложить

Племянница Ирины Геннадьевны, девушка хрупкого телосложения, как могла, поддерживала тетушку, чтобы та не упала, но женщина буквально сползла по стенке. Вызвала такси. Машина прибыла довольно быстро, но, водитель, увидев такую картину, дал задний ход. И слава богу, кстати, потому что в  конечном итоге выяснилось, что у женщины случился инсульт. Но пока…

На часах 12.37 (время зафиксировано на мобильнике при вызове «скорой»). Василиса набирает «103», чтобы довезти тетю до порога поликлиники, но, услышав, что дело происходит фактически в больнице, девушке посоветовали обратиться за помощью в любой кабинет.  

Василиса кинулась в регистратуру: «Женщине плохо - она упала - в туалете лежит - помогите - сделайте что-нибудь!», - выкрикнула она на одном дыхании, и была уверена, что ВСЕ бросят совершенно неважные бумаги и разговоры и придут на помощь. Напрасно!

«Довольно безразличным тоном, - вспоминает Василиса, - у меня стали уточнять какие-то ничего не значащие детали вместо того, чтобы срочно вызвать врача на подмогу». Или самим помочь, хочется добавить. Девчонка все время повторяла «скорее», «надо что-то сделать», «она лежит на земле, холодно» и, наконец, услышав, что врач придет, побежала обратно.

Вот здесь, показывает Василиса, ее тетя пролежала 20 минут.

В разговоре со мной терапевт Людмила Валиахметова заверила, что она сразу же выбежала на улицу, чтобы осмотреть пострадавшую. Однако племянница Ирины Кобец уверяет, что ждать пришлось 20 минут. Не будем подвергать сомнению слова терапевта. Значит, работники регистратуры так и не поторопились позвать врача?

Итак, Ирине Геннадьевне терапевт измерила давление и пульс, поинтересовалась, страдает ли та гипертонией и, получив утвердительный ответ, заподозрила, надо полагать, неладное (и, повторюсь, не ошиблась, у женщины случился инсульт), потому что вызвала невролога Наталью Доценко. Тут-то и произошло невообразимое: после осмотра специалистом врачи предложили… поднять больную, которая буквально повисла на руках врачей и племянницы!

К чему такие подробности? Цитирую Малую медицинскую энциклопедию: «На догоспитальном этапе больному необходимо обеспечить полный покой, УЛОЖИТЬ (выделено мною - И.Р.) его на спину, снять стесняющую одежду, по возможности не перемещая головы. Следует оценить тяжесть состояния больного и обеспечить РАННЮЮ ГОСПИТАЛИЗАЦИЮ в специализированное неврологическое отделение или в стационар, имеющий палату или отделение интенсивной терапии и реанимации».

Несколько кардиологов сказали мне то же самое: обязательно уложить, срочно начать необходимые исследования и интенсивную терапию.

Вот эти 70 метров от уличного туалета до поликлиники Ирине Кобец пришлось преодолеть что называется волоком.

Можно, конечно, допустить, что по поводу инсульта у двух специалистов горбольницы №17 были сомнения. Но совершенно не хочется предполагать, что они не допускали такого диагноза. А стало быть, не должны были заставлять больную идти. Но настоящий шок Василиса Кобец испытала, когда на улицу вынесли… стул и усадили на него ее тетю. И не потому, что девушка разбирается в диагнозах: она только дома узнала из Интернета о том, насколько это серьезно. А потому, что «как же вообще сидеть-то в таком состоянии!»

В поисках каталки

Дальше все продолжалось, как в дурном сне или, если хотите, в абсурдной реальности. Для начала Василиса услышала  обращенный именно к ней вопрос: «А как же ее… вести?» - имелось в виду в отделение стационара.

- Я только повторяла и повторяла: «Скажите, где взять каталку. Я знаю, что в больнице она есть, я сбегаю, только давайте скорее». Но казалось, что меня вообще никто не слышит. Зато я поняла, что они и сами-то не совсем представляют, где находится эта злополучная каталка. Потом выяснилось, что «вроде в травматологическом отделении», и я опять была готова бежать туда…

Каталку и инвалидную коляску я нашла в отделении интенсивной терапии за пять минут.

Наконец средство передвижения прибыло. Тут бы и… Да не тут-то было.

- Меня буквально ошеломил вопрос: «А кто ее (имелась в  виду тетя Ира) будет в отделении встречать?» Конечно же, я вызвалась бежать, чтобы узнать это.

И… побежала! Первое, что приходит в голову: «А что, в поликлинике телефонов нет?!!» Да есть, конечно. Кстати, как и вполне сносный и теплый туалет, куда мы с Василисой попали только после того, как обратились к… заместителю главного врача.

Глядя на нас честными глазами, сотрудник регистратуры твердо отрезала: «Туалет на улице! - А здесь нет? - НЕТ! - Точно нет? - Я же сказала, туалет на улице!».

Скажу сразу, что и каталку, и инвалидное кресло на колесах я без всякого труда обнаружила, едва переступив порог стационара в поисках ординаторской и открыв по ошибке не ту дверь. Судя по всему, они стоят здесь всегда.

О человеческом

Ну, о том, что когда будущую пациентку отделения интенсивной терапии доставили, чтобы сделать компьютерную томографию головного мозга, у Василисы спросили: «А у вас есть 350 гривен?», можно не рассказывать? (Деньги, кстати, вернули). И о том, что после обследования девушке выдали список медикаментов, которые нужно было купить - тоже можно не упоминать?

А если бы Ирину Кобец  доставили с улицы чужие люди? С нею что, не стали бы проводить срочных при таком диагнозе мероприятий? Ответьте на этот вопрос сами. Но меня не покидает уверенность в том, что именно 20-летняя Василиса, студентка ДонНУ и будущий химик по образованию, спасла в этот день жизнь тети Иры.

На часах 14.00 (время зафиксировано при проведении компьютерной томографии) - а значит, больная, нуждающаяся в срочной госпитализации и интенсивном лечении, ждала ПОЛТОРА ЧАСА.

- Какие ко мне претензии? Я выполнила свой долг, - сказала мне терапевт Людмила  Валиахметова, осматривавшая Ирину Кобец в туалете.

- Да никаких... - отвечаю. - интересно, почему вы не помогли девчонке в этой ситуации, просто по-человечески?

- Я и помогла, осмотрела пациентку, вызвала невролога.

- Да я не об этом: чтобы как можно быстрее перевезти больную, а не сажать с инсультом на стул...

Ответа я не получила.

На входе в стационар нас с Василисой встретил тревожный возглас: «Отойдите, пропустите скорее!» Посторонившись, мы увидели, как пятеро дюжих мужчин выносят лежащую на брезенте молодую женщину. Было видно, что той совсем худо, брезент провисал, и она фактически даже не лежала, а сидела, согнувшись. Понятно, лифта в здании нет, и пациентку таким образом переправляли с первого этажа на третий. Поняв мой немой вопрос, Василиса сообщила, что это же вот-вот предстоит и тете Ире.

Вот так "поднимают" больных из отделения интенсивной терапии на третий этаж неврологического отделения.

Больница эта... замечательная

Когда сестра Ирины Кобец, Людмила, узнала о случившемся, она не поверила собственным ушам. Здесь лечились еще родители сестер, а теперь - они сами и Василиса.

- Когда я рассказываю о том, какое обслуживание в нашей 17-й, - говорит она, - знакомые не верят. Анализы бесплатные, прекрасный дневной стационар, и врачи замечательные. От травматолога Григория Ивановича Руцкого Ирочка всегда выходит приободренная. Он и морально ее поддерживает, и, кроме медикаментозного лечения, много практических советов дает. И диагност - замечательный. Не можем нарадоваться и на окулиста Надежду Александровну Куликовскую, кардиолога Раису Ивановну Лебедеву, у которых сестра под постоянным наблюдением. А терапевта Людмилу Ивановну Дорошкевич, очень отзывчивого и опытного специалиста, мы считаем своим семейным доктором.

И в отделении интенсивной терапии неврологического отделения пациентка не обделена заботой и вниманием персонала. А назначения, сделанные лечащим врачом Натальей Сокуровой, уже дали свои первые положительные результаты.

Что тут добавить? Что главный врач горбольницы №17 Александр Чудин не может отвечать за черствость некоторых своих сотрудников. Да и уследить за тем, как каждый из них выполняет свои обязанности, тоже не в состоянии. Вот только пациентам от этого не легче.