Гонорары не считаем

- Вы сейчас очень востребованы, даже смогли зал в «Олимпийском» собрать. Но ведь пройдёт лет пять, и «Ранетки» просто изживут себя. Повзрослеете вы, повзрослеет аудитория...

Женя Огурцова:

А с чего вы взяли, что «Ранетки» через пять лет изживут себя?! Про «Битлз», между прочим, тоже писали, что это группа-однодневка. И про мой любимый «Роллинг стоунз» такое же говорили. Мы рассчитываем стать долгожителями. Лет через 30 переименуемся в какую-нибудь «Курагу». Будем сморщенные, но всё равно вкусные. (Смеётся.)

- А как  популярность отражается на ваших кошельках? Хорошо зарабатываете?

Аня Руднева:

Ну, на мороженое и конфеты хватает. А вообще мы к деньгам просто относимся, они не главное! Главное - это огромное удовольствие, которое получаем от работы.

- Ладно вам кокетничать… Признайтесь хотя бы: суммы за концерты получаете фиксированные или определённый процент с проданных билетов?

Лена Третьякова:

Можете не верить, но мы, честно, не знаем. И нам на самом деле не важно, сколько заплатят за концерт - сто рублей или сто долларов. Я даже не пересчитываю никогда свой гонорар.

- Ну хорошо, хотя я вам не верю. Расскажите тогда, на что вы тратите свои гонорары, которые не пересчитываете.

Женя Огурцова:

Ой, ну я всё спускаю на музыкальные диски, на журналы, книжки разные.

Лена Третьякова:

А я до недавнего времени на машину копила. Сейчас коплю на квартиру. Даже не представляю, сколько лет мне придётся экономить, чтобы её купить. Я посмотрела цены и чуть с ума не сошла: намного легче купить домик на берегу океана, чем квартирку на окраине Москвы.

Аня Руднева:

Наши контракты - это не более чем формальность. Я, честно говоря, даже не знаю, где он у меня валяется. Более того, мы и не читали его толком, когда подписывали. Продюсер для нас прежде всего хороший друг. И, естественно, никаких ограничений, никаких запретов у нас нет. Может быть, именно это обстоятельство и помогает существовать коллективу.

- Ясно. На личную жизнь, полагаю, запретов также нет. Замуж-то вас уже звали?

Аня Руднева:

Ну, одну вон позвали недавно. Она и пошла. (Смеются, указывают на скромно сидящую Наташу Щелкову, которая недавно вышла замуж за продюсера группы Сергея Мильниченко.) А мы пока девушки незамужние! Так что у поклонников есть шансы.

Ссоры на полчаса

- Пять девчонок в одной группе - это взрывоопасно. Часто ссоритесь друг с другом?

Наташа Щелкова:

Да постоянно! Таскаем друг друга за волосы, царапаемся и кусаемся. (Смеётся.) Ну это я шучу. Действительно, есть мнение, что в женском коллективе существовать очень тяжело. Но у нас уникальная ситуация. Мы все очень разные по характерам, по вкусам. Мы никогда не будет драться из-за парней, потому что, например, мальчики, которые нравятся Жене, никогда не понравятся мне.

- А вам не обидно, что аудитория старше 20 лет считает вашу группу образцом примитивности?

Наташа Щелкова:

То, что к нам на концерты ходят одни подростки, - неправда. На «Ранеток» приходят и 20-, и 30-, и 50-летние. Даже дедушки приходят. Причём приходят сами, а не сопровождают детей и внуков. Сидят в первых рядах и подпевают всем нашим песням. Мы как-то одного дедулю вытащили на сцену, так он пел с нами, трогал нас за животики. Смешной такой…

Женя Огурцова:

На вкус и цвет товарищей нет. Просто подростки более честная публика. Если им нравится, то они не задумываются, модно это или не модно, а любят от всей души. Бывает, что взрослые приходят к нам на концерт лишь для того, чтобы посмотреть, как мы лоханёмся, сфальшивим, играя вживую. Приятно, что многие уже к середине концерта меняют своё отношение к «Ранеткам».

Аня Руднева:

Между прочим, к нам на концерты приходили такие монстры рока, как Александр Ф. Скляр, Паук из группы «Коррозия металла», Гарик Сукачёв. Гарику мы подарили футболку с надписью «Я люблю «Ранеток!», и он в ней потом выступал на концерте.